Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - страница 134

     Крамольные мысли. Озвучь их при свидетелях, и меня не выпустили бы из Первого департамента.

     Несколько раз я проходила мимо мастерской Олега, но не решилась зайти. В гости нужно идти с радостью и позитивными эмоциями, а я варилась в мешанине противоречий и упаднического настроения.

     Броженье по улицам продолжалось до тех пор, пока меня не начинало колотить от холода. Тогда Мэл обгонял, останавливал "Эклипс" и усаживал в салон. Он отводил меня за руку к машине так же, как я вела Радика из института в последний день его жизни.

     Мэл отогревал мои руки и пытался кормить нарезанными дольками фруктов, казавшихся безвкусными из-за отсутствия аппетита.

     И мы молчали.

     Первая же попытка Мэла сказать что-либо или объяснить, закончилась тем, что я выбралась из "Эклипса" и побежала по улице. Мэл долго кружил на автомобиле, прежде чем нашел меня у витрины продуктовой лавки, заиндевевшую и уставившуюся на бегающие огоньки.

     - Эва, пойдем в машину. Ты замерзла. Посмотри, кончик носа побелел, - долго уговаривал Мэл, прежде чем я согласилась.

     Психованная истеричка.

     Меня раздражала идеальность. Безукоризненный Мэл, безукоризненный салон его автомобиля безукоризненная зима, укрывшая снегом улицы, институтский парк, сквер.

     Меня мутило от совершенства линий.

     Назло идеальности взяла и провела ногтем царапину по пластику дверцы. Мне вдруг начал нравиться черный снег по обочинам дорог, вобравший в себя гарь и выхлопные газы. Жаль, в квартале невидящих машины попадались нечасто. Зато возле института глаз радовал угольно-черный снежный наст.

     Мне нравились кривые изогнутые деревья в сквере и ветви, поломанные непогодой, нравились разбитые скамейки, обшарпанные цоколи зданий, отколотый шифер, замызганные балконы. Я испытывала извращенное чувство удовольствия, глядя на уродства окружающего мира.

     Сама не понимаю, что творилось со мной в эти дни. Наверное, приключилась мозговая лихорадка.

     Я не задумывалась над тем, что на мне надето, в чем иду на улицу, как выгляжу. Мне было все равно. Капли профессора, витаминный сироп и прочие баночки с коробочками покрывались пылью.

     Из меня лезла смелость и бесшабашность. Вот возьму и признаюсь Аффе, что слепая, и у нее вытянется лицо. Или шепну Капе. Или крикну первому встречному: "Эй, слышишь, я не вижу волны и всем вру!"

     Рот уже открывался, чтобы сказать правду, но в последний момент меня что-то останавливало. Может, это мама удерживала от безрассудного поступка?

     Я дерзила, упрямилась, препиралась или, наоборот, впадала в задумчивость, становясь отрешенной. Во мне собиралось и аккумулировалось нечто взрывоопасное - точно так же, как заряды накапливаются на наэлектризованной поверхности. И эта непонятность зрела словно язвенный нарыв.

     Мэл терпел мои выверты, Аффа тоже молчала. Между ними установилось некое перемирие. В зоне зрения неизменно была либо соседка, либо Мэл. Или мне казалось, а на самом деле это я находилась под их присмотром.

     - Если тебе интересно, я поговорил с Рублей, - сказал как-то Мэл.

     - Нда? - только и спросила, глядя в окно машины.

     Уж не знаю, интересно мне или нет. И когда он успел? Вроде бы всегда рядом.

     - Рубля... был... э-э-э... удивлен... Но в целом, после общения с ним осталось больше положительных впечатлений, чем отрицательных.

     Я хмыкнула. Ничего не понять из ответа.

     Не интересовало меня так же и то, каким образом Мэл объяснил семье переселение в общежитие, но факт оставался фактом - родственники парня, и даже настойчивая сестра Баста или Маруська, не доставали своим вниманием.

     Мне же лучше. Надумай Мэл хитростью затащить меня на семейный обед или ужин, я бы нагрубила и выставила себя необразованной дикаркой. Вела бы себя нагло и вызывающе.

     Вскоре я повздорила с ним.

     В очередной раз после блуждания по улицам Мэл усадил меня в машину и отогревал руки, а я отводила глаза и супилась.

     - Эва, давай сходим к психологу. К самому лучшему, - неожиданно предложил парень.

     - Зачем это? - отозвалась враждебно, выдергивая ладони и прижимая к груди. - Со мной всё в порядке. Я похожа на сумасшедшую? Может, сразу отправишь в психушку?

     - Никто и никуда тебя не отправляет. Просто... так не может продолжаться... Ты же губишь себя, Эва! Перестала есть, мотаешься по улицам... Зачем?

     - Зато ты нормальный! Тебе вообще фиолетово, что случилось. И Афке, и Капе, и остальным - плевать! Мир не перевернулся из-за какого-то пацана! И аппетит по-прежнему нехилый. Уже выжрал холодильник или только половину?

     - Неправда, - сказал Мэл. - Я тоже...

     - Что "тоже"? - прервала желчно. - Тоже переживаешь? Бедненький, плачешь ночами в подушку. Поди не спишь, мучаешься бессонницей.

     - Эва, выслушай...

     - Не хочу! - закрыла уши и замотала головой. - Не хочу, не хочу, не хочу... Почему ты не остановил их? Почему? Если бы ты остановил, всё было бы по-другому. Неужели нужно воспитывать в человеке зверя, закаляя унижением? А если зверь слаб, и ему требуется время, чтобы вырасти? Ваши расчудесные эффективные методы закаливания увечат и убивают!

     Мэл молчал.