Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - страница 140

     Задора хватило до ангельского строя на аллее, где я присела передохнуть на постамент. Через минуту по соседству присел Мэл - с непокрытой головой, руки в карманах.

     Здание института походило на гигантский ледокол, плывущий по снегу. Из желтых и белых квадратов окон тянуло казёнщиной и людским скопищем, от которого я бежала в эти дни как от огня, ища уединения.

     - Ты забросил подготовку к сессии, - сказала ни с того ни с сего. Действительно, Мэл нянчился со мной как с малым дитём. Думал, что кинусь на шею и отблагодарю за заботу? Не дождется. Его не просили о помощи.

     - И ты забросила, - напомнил парень. - Не сиди. Замерзнешь.

     - Скажи, есть ад и рай? - подняла голову, разглядывая в вышине каменные ангельские фигуры с распростертыми крыльями и тусклые точки звезд на черном небе.

     Мэл пожал плечами:

     - Не знаю. Не задумывался.

     - А что ты знаешь? - начала заводиться.

     Следовало остановиться, успокоиться и поговорить как взрослые люди, но у меня не получалось. В отсутствие прочих виноватых я снова спустила всех собак на Мэла, и от осознания этого факта распалилась еще больше.

     - Вчера я встречался с твоим отцом, - сказал парень. - Он позвонил и удивился, что ты не взяла трубку. Я объяснил, что теперь отвечаю за тебя, и мы договорились о встрече.

     - Я сама за себя отвечаю! - вспылила, не удосужившись вникнуть в суть слов Мэла, и вскочила. - У меня есть ноги и руки! Не нужно кормить меня с ложечки и подносить горшок!

     Ах, если бы он ответил на повышенных тонах! Я сгорала от желания всласть поругаться и устроить скандал.

     Но парень не дал повода прицепиться.

     - Конечно, ты самостоятельная девушка, - признал тоном, каким обычно уговаривают буйно помешанных, и оттого раздраконил меня еще сильнее.

     - С чего ты взял? - ухватилась за его слова, противореча своим же, ранее сказанным. - Я - овца. Куда скажут, туда пойду. Мне никогда не доверяли принимать решения.

     Обвиняющая тирада вот-вот разразилась бы, но её прервало появление запыхавшейся Аффы.

     - Эва... Штусс приехал... Твой начальник в архиве.

     Приехал! Дядя Радика вернулся!

     Схватив сумку, я бросилась к крыльцу без оглядки, и, удаляясь, услышала, как девушка сказала Мэлу:

     - Не препятствуй. Это её разговор.

     __________________________________

     ovumo *, овумо (перевод с новолат.) - яйцо

     defensor * , дефенсор (перевод с новолат.) - защитник

     21. Полнолуние

     Из-за перенесенной слабости свет гигаваттных ламп в подвальном коридоре обжигал сетчатку глаз, ставшую ранимой, и заставлял подслеповато щуриться.

     Швабель Иоганнович действительно приехал. Он занял стул у перегородки, лицом к двери, и, положив ладони на колени, замер в позе человека, присевшего "на удачную дорожку" перед тем, как подняться и уйти.

     Архив пустовал не только из-за отсутствия студентов, но и из-за оголившихся углов помещения при входе. У правой стены выстроился жалкий ряд разномастных горшков с заморенными растениями, похожими на омертвелые кустики мыльнянки, спасенные мной из оранжереи Ромашевичевского. Кстати, где мыльнянка? Куда подевалось флористическое великолепие? Лианы исчезли с потолка, роскошные кусты пропали, кактусы - и те понурились, сморщившись. Нечему цвести, зеленеть, благоухать.

     Теперь в архиве стало просторнее, пустого пространства больше, отчего шаги отражались эхом от стен.

     - Что случилось? - поинтересовалась я, усевшись рядом с мужчиной и оглядываясь по сторонам. Без тропических джунглей помещение, выкрашенное привычной голубой краской, смотрелось неуютно и уныло.

     - Не знаю, - растерянно пожал плечами Штусс. - Такое разорение... Не пойму. Евстигнева Ромельевна взяла под личный контроль поливку и освещение в рабочее время. И раньше растения переживали выходные без ущерба. А тут... на третий день после отъезда начался повальный мор. Василисе Трофимовне досталась канитель с уборкой. Говорит, на глазах гнили и засыхали. Наверное, эпидемия.

     Вскочив, я подошла к уцелевшим беднягам в горшках. Так и есть, выжили те растения, которые в естественных условиях были крайне непритязательны в уходе, но и они сейчас выглядели плачевно.

     - Может, забыли и не поливали? - выдвинула гипотезу.

     - Как можно? - возмутился наветом мужчина, и его усы встопорщились. - Не сомневаюсь в порядочности Евстигневы Ромельевны. Она организовала достойный уход. Но вот как-то... неожиданно получилось... - развел он руками.

     Получилось. Наверное, растения скорбели вместе с хозяином о его утрате. А чему удивляться? Согласно исследованиям ученых представители флоры тоже умеют чувствовать и выражать эмоции.

     - Как вы? - спросила я, снова сев рядом с архивариусом. - Как... Радик? Как его мама?

     - Отвез, - сказал сипло начальник. - Туда, где он появился на свет... Эва Карловна, если пожелаете работать в архиве, могу дать рекомендации администрации института. Вы справитесь с должностью старшего помощника архивариуса.

     Я невесело рассмеялась, и Штусс посмотрел на меня с удивлением.

     - Это хорошая прибавка к жалованью, - заверил он. - Пятнадцать висоров еженедельно.

     Ужасно много, - отвернулась я. Шестьдесят висоров в месяц. Полуголодное существование.