Бартоломе де Лас-Касас защитник индейцев - страница 80

Кардинал и дон Адриан захотели ознакомиться с Бургосскими законами, которые были составлены и изданы в 1512 году и определяли собой всю политику испанской короны в Индии.

Утром кардинал созвал совещание, на которое пригласил дона Адриана, Лас-Касаса, Монтесино и ученых юристов из Совета по делам Индий.

Чиновник из Совета по делам Индий стал читать Бургосские законы. Один из параграфов был прочитан умышленно с искажением смысла, так как чиновник был сторонником Фонсеки и Кончельоса. Лас-Касас прервал его:

— В законах говорится не так.

Кардинал попросил прочесть этот параграф еще раз. Чиновник прочел снова по-прежнему.

— Закон гласит не так! — еще громче возразил Лас-Касас.

— Довольно пререкаться! — возмутился кардинал. — Читайте дальше.

Но Лас-Касаса не так-то легко было испугать, когда он знал, что прав.

— Ваше преосвященство! Прикажите отрубить мне голову, если то, что прочел этот человек, отвечает истине!

Кардинал выхватил текст из рук чтеца и… убедился в том что Лас-Касас говорит правду.

— Зачем вы это сделали? — спросил он у чтеца.

— Я думал, что это будет во вред епископу бургосскому, ваше преосвященство! — в большом замешательстве ответил чиновник.

Когда Бартоломе рассказывал эту историю своим друзьям и его спрашивали, кто же таков этот лживый чиновник, то он обычно отвечал:

— Стоит ли об этом говорить? Я не хочу, чтобы сын этого человека, услышав, что его отец лжец, покраснел от стыда за отца.

Этот незначительный эпизод сильно поднял авторитет Лас-Касаса в глазах кардинала Сиснероса и дона Адриана. Кардинал, со свойственной ему энергией, сразу поручил Лас-Касасу, Монтесино и одному из юристов заняться проектом закона об освобождении индейцев от рабства.

При второй встрече с кардиналом и доном Адрианом Бартоломе принес не только проект закона об освобождении индейцев от рабства, но и проект реформы системы репартьементо.

— Ваше преосвященство, — сказал Бартоломе, — мало освободить индейцев от рабства, надо уничтожить позорную систему репартьементо и энкомьендо. В них все зло! Знаете ли вы, что индейцы имеют четырех господ и каждому обязаны платить подать?

— Кто же они? — удивился дон Адриан.

— Первый господин — король, которому они платят дань, наложенную законом. Второй — энкомендеро, хозяин, который владеет ими, как рабами. Это рабство более невыносимо, чем если бы их осудил сам дьявол, ибо все знают, что такое дьявол и какой от него можно ждать тирании! Деспот-хозяин требует всего, чего желает, и способом, какой ему нравится. Так что индеец иногда должен вносить подать по двадцать раз! А если он осмелится жаловаться, то все равно хозяин не считается с решениями суда и не подчиняется им. Третий господин — сборщик подати, еще более жестокий, чем предыдущий. Он по своему произволу наказывает раба, насилует его жену и дочерей, колотит его палкой, захватывает его доходы для себя. А если индеец пытается жаловаться, — угрожает ему, что обвинит его в том, что тот поклоняется своим идолам! Четвертый господин — касик, ибо индейцы обязаны содержать старшин. И еще индейцы должны заботиться о своих семьях!

— Но ведь это ужасно, лисенсиат! — воскликнул фламандец.

— И хотя законы природы запрещают налагать на одного человека две службы, или, как у нас говорят: «с одного вола две шкуры не дерут», — эти четыре господина давят на несчастного индейца с тяжестью ста башен! — закончил Бартоломе.

— Лисенсиат, — улыбнулся кардинал, — ваша образная речь просится на бумагу. Вам надо писать!

— Я и буду писать, ваше преосвященство, — просто ответил Лас-Касас, — но только не теперь. Вот наведем порядок в Индии… Сейчас мне некогда!

— Но кем была узаконена эта позорная система? — спросил фламандец.

— Ваша милость, еще в 1503 году его высочество, покойный король Фернандо, да упокоит господь его душу, узаконил репартьементо и энкомьендо. А в 1509 году было прямо написано: «Когда земля замирена — то есть невинные и мирные индейцы захвачены самым кровавым и грубым образом, — пусть правитель выделит в репартьементо — в надел — всех индейцев этой земли». А затем правитель начинает раздавать своим офицерам, чиновникам и прочим поместья и земли с индейцами. Тут закон гласит: «Вам, такому-то, энкомендируется, то есть вверяется в попечение, столько-то индейцев с вождем…»

— Какой же это закон? — снова удивился фламандец. — Это же настоящее беззаконие!

— Ваша милость, а что делают на своих землях энкомендеро, страшно представить. Они имеют тюрьмы, творят сами суд и расправу и над рабами и над «свободными» вассалами короля!

— Завтра я созываю Совет по делам Индий, мы рассмотрим все эти вопросы, и вы, лисенсиат, сделаете нам доклад.

Как и следовало ожидать, проект закона об освобождении индейцев от рабства и реформа системы репартьементо вызвали в Совете яростное сопротивление со стороны Фонсеки. Однако остальные члены Совета, видя настроение кардинала Сиснероса и дона Адриана, голосовали за проект.

— Ну, лисенсиат, — сказал кардинал после совещания, — довольны ли вы? Теперь назовите людей, пригодных, по-вашему, для проведения реформ, и, с богом, в Индию!

— Я давно не был в Испании, ваше преосвященство, так что затрудняюсь назвать.

— Ничего, — улыбнулся кардинал, — надеюсь, что у нас найдется еще немало достойных людей вам в помощь.

Кардинал Сиснерос, зная старое соперничество францисканского и доминиканского орденов, решил послать в помощь Лас-Касасу монахов из ордена святого Иеронима, который славился своим добросердечием и скромностью. Кардинал написал генералу ордена, прося выделить монахов для работы в Индии. Для этой цели в ближайшее воскресенье весь двор, во главе с кардиналом и доном Адрианом, отправился в монастырь святого Иеронима под Мадридом. Генерал ордена созвал там всех приоров Кастилии, чтобы выбрать для Индии наиболее достойных монахов.