Прошлой ночью с герцогом - страница 50

– Да, знаю, – произнесла наконец Эсмеральда с такой беззащитностью, что у него защемило сердце.

– Вы, случайно, не та Эсмеральда, внучка третьего виконта Мейфорта?

«Эсмеральда – внучка виконта?»

Шум голосов, смех, музыка – все словно растаяло. Единственное, что интересовало Гриффина, – ответ Эсмеральды. Что она скажет? Ему бы давно пора было это узнать, но он не знал.

Спина Эсмеральды оставалась прямой. Подбородок и плечи были подняты ровно настолько, чтобы выглядеть сильной, сдержанной и достаточно равнодушной. Выражение лица ее медленно менялось. Она буквально на глазах становилась той профессиональной гувернанткой, которая с самого начала так привлекла Гриффина.

– Да, леди Норвуд, это я.

Гриффин, стараясь переварить услышанное, чувствовал себя так, словно его душат. Она внучка виконта. Не бедная дальняя родственница сэра Тимоти Свифта, которой приходится зарабатывать себе на хлеб, а прирожденная аристократка. Почему она ничего не сказала? Явно не потому, что не придавала этому значения. Нет, она намеренно скрыла от него правду.

– Я так и подумала, – ничуть не смутившись, продолжила вдова, вознамерившись полностью удовлетворить свое любопытство. – А еще я слышала, будто ваша мать родила ребенка от второго мужа. Это так?

– Совершенно верно. – Эсмеральда перевела взгляд на Гриффина и добавила: – У меня есть сестра Джозефина, и с ней все хорошо.

Он же не мог думать больше ни о чем, кроме того, что леди работает в его доме компаньонкой. Неудивительно, что она такая воспитанная, осмотрительная, сдержанная, словно ее положение в обществе гораздо выше, чем статус прислуги. Оказалось, что так и есть!

Как, черт возьми, он мог этого не заметить? Ему следовало все выяснить, чтобы не оставалось сомнений.

– Спасибо, что спросили о Джозефине, леди Норвуд, – решил он вмешаться.

Графиня опять поднесла к носу платочек:

– Вы ее видели?

– Она живет в Мейфэре вместе с мисс Свифт, моими сестрами и леди Эвелин.

– Ну, если леди Эвелин…

– Простите, графиня, – перебил Гриффин. – Танец закончился, и я должен встретить сестер у выхода – нам пора ехать, уже достаточно поздно.

– А я должна взять их накидки. Простите, миледи.

Эсмеральда, не глядя на него, развернулась и направилась к выходу, но не успела сделать и пяти шагов, как Гриффин поравнялся с ней и сказал:

– Весьма поучительная беседа, не находите?

– Вы именно так ее восприняли?

Она даже не потрудилась взглянуть на него, и это ужасно раздражало: могла бы хоть голову повернуть.

– Конечно. Я узнал много нового. Вам придется кое-что объяснить, когда мы вернемся домой, мисс Свифт. Я не могу допустить, чтобы внучка виконта выполняла обязанности гувернантки.

– Решение за вами, – бросила она, не сбавляя шага.

Глава 20

Не предавайтесь запретным удовольствиям.

Не зря же их называют запретными.

Мисс Фортескью

«Когда мы вернемся домой». Опять слова Гриффина глубоко тронули ее и вселили надежду. Их было много, таких фраз. Он произносил их не думая, не придавая им значения, а она помнила их все, и они, совершенно невинные, так грели ее сердце.

Но, увы, сегодня у Эсмеральды было ощущение, что она сотворила такое, чему проделки Джозефины и Наполеона в подметки не годятся: дала герцогу повод выставить ее из дома.

Сильный ливень заставил их расстояние от здания до экипажа преодолеть бегом. Эсмеральда и Гриффин молчали, а сестры, казалось, ничего не замечали. Сняв перчатки и стряхнув накидки, девушки удобно устроились на сиденьях и завели разговор о джентльменах, с которыми познакомились и потанцевали, о молодых леди – одни им понравились, другие – нет, – а также обсудили драгоценности, прически и платья каждой дамы, поохали и поахали над тем и этим.

Эсмеральда была рада, что девушки имели успех на первом балу и с ними не произошло ничего неприятного, но особого восторга не выражала. Герцог знает теперь ее тайну!

С тех пор как Эсмеральда едва ли не сбежала от леди Норвуд, приходилось подавлять неприятное беспокойство, то и дело поднимавшееся в ней. Если она позволит, это беспокойство победит и поглотит ее. А впрочем, с какой стати ее одолевают дурные предчувствия? Она не сделала ничего плохого: просто не сообщила о том, что герцог, возможно, хотел бы знать, но никого не обманывала и никому не обещала рассказывать о прошлом своей матери, поскольку это никак не влияло на способность выполнять обязанности, которые на нее возлагали.

В темном экипаже легко было избегать пронизывающего взгляда, но сейчас, снимая накидку, она то и дело смотрела в его сторону, а он – в ее. Когда он сбросил влажный плащ, ее слабая надежда на то, что он уйдет, не расспросив ее, погасла.

Эсмеральда гадала, о чем он думал, когда снимал перчатки. Знает ли он, что ее тревожит? Уверен ли в том, что скажет? Считает ли, что отказ ее матери подчиниться брату испортил ей репутацию? И как станет относиться к Джозефине, узнав, кто ее отец?

– Бенедикт, ты посидишь немного с нами перед уходом? – спросила Сара.

– Да, пожалуйста, – добавила Вера, взяв его за руку. – Давай еще поговорим про бал.

– Не сегодня, – буркнул Гриффин.

– Почему же ты в таком случае снял плащ? – весело улыбнулась Сара. – Для того, чтобы опять надеть, или это уже признак старости?

– Ни то ни другое, так что твои шутки неуместны. А теперь отправляйтесь наверх. Мне нужно кое-что обсудить с мисс Свифт, прежде чем я уеду.

– Я не хочу спать! А может, нам тоже стоит поучаствовать в ваших обсуждениях?