Благородный дикарь - страница 27
Он круто повернулся и зашагал назад.
– Гаррет!
Он даже не оглянулся.
– Гаррет!
Он вскочил на Крестоносца и галопом умчался прочь.
Фред Кроули, хозяин постоялого двора «Петух и кружка», поднимал наверх из погреба бочонок эля, когда во двор в облаке пыли влетела вся компания повес во главе с Гарретом.
– Да, видел, – проворчал он в ответ на посыпавшийся на него град вопросов. – Она купила билет до Лондона, часа два-три назад.
Кроули даже не пытался скрывать неприязнь или расточать свое обычное радушие на этих хулиганов: от вида малиновых яиц каменного коня из окна столовой его постояльцы не испытывали восторга. Хотя, по правде говоря, будь он лет на двадцать-тридцать моложе, эта проказа, возможно, позабавила бы его не меньше, чем этих шалопаев.
– Нечего зря тратить время! – крикнул Нейл Чилкот, разворачивая коня. – Чем дольше мы задерживаемся, тем труднее будет разыскать ее!
– Подожди! – жестом остановил его Гаррет и опять обратился к Кроули: – Она была расстроена?
– Откуда мне знать? Но ваш приятель прав: если хотите ее догнать, поспешите! А мне некогда тут с вами болтать: работа ждет.
– А что это ты грубишь? – в недоумении воскликнул лорд Брукгемптон, вскинув светлые брови. – Где уважение к джентльменам?
Кроули поставил бочонок на землю.
– Уважение, говорите? Ха! Вот когда джентльмены начнут делать хоть что-то полезное, вместо того чтобы устраивать потасовки, портить вещи и осквернять статуи, тогда я, возможно, и начну их уважать.
– Разве за нами не числится добрых дел? Гаррет вот спас пассажиров дилижанса от разбойников! – возразил Чилкот.
– Это чистая случайность. Наверняка был пьян и не соображал, что делает.
– Да что его слушать! – выругавшись, буркнул Чилкот и, пришпорив коня, поскакал прочь.
Перри окинул Кроули уничтожающим взглядом и последовал за приятелем, а за ним и остальные, высмеивая деревенский говор Кроули.
Под Гарретом конь тоже нетерпеливо перебирал копытами, готовый сорваться с места, но он не спешил за остальными.
– Послушайте, Кроули… насчет этой статуи… я сожалею. Вот возьмите – пусть кто-нибудь приведет ее в порядок.
Бросив старику монету, он тронул коня и стрелой помчался догонять остальных.
Кроули, глядя ему вслед, подумал, прежде чем опять взяться за бочонок: «Родные братья, а какие разные!»
Чарльз, его любимец, погиб; Эндрю все витает в облаках, а Гаррет как был сумасбродным, так и остался. Да уж, Люсьену – будь даже герцог сродни хоть самому дьяволу, не позавидуешь.
Глава 10
Джульет успела сесть в дилижанс в Рейвенскоме: благо следовал он в соответствии с расписанием. Довольно ухабистая дорога пролегала мимо живописных меловых холмов и пастбищ, обнесенных живыми изгородями, через деревни и небольшие городишки, вдоль реки со спокойно текущими водами, про которую кто-то из пассажиров сказал, что это Темза.
Джульет любовалась живописными пейзажами, проносившимися за окошком, упорно стараясь сохранить присутствие духа, пока погода не испортилась. Небо заволокло тучами, сразу же стемнело, а к тому времени как они добрались до Хаунслоу, начал накрапывать дождь. Будущее не казалось ей таким же ярким, как зеленые поля, мимо которых они проезжали, или лиловые граммофончики ипомеи, оплетавшей стены, или веселые красные и желтые тюльпаны и тысячи крохотных маргариток и одуванчиков, усыпавших пастбища. В Англии весна полностью вступила в свои права, а в Бостоне, наверное, цветы еще только набирают бутоны, словно раздумывают, стоит ли вообще появляться после такой долгой и морозной зимы.
Опять Бостон, город, из-за войны страдавший от раздоров. Сухими глазами она смотрела в окно и ничего не видела. Конечно, там не самая подходящая обстановка для молодой матери-одиночки, да и, безусловно, не самое безопасное для них, особенно если за ней закрепилась характеристика сочувствующей врагам, к которым принадлежал отец ее дочери.
Струи дождя хлестали по стеклам, и Джульет, расслабившись, принялась раскачиваться в такт движению дилижанса. Уж лучше остаться в Англии: найти в Лондоне какую-нибудь работу, – а деньги, которые дал ей герцог, отложить на черный день.
На обочинах дороги, провожая взглядами грохочущий дилижанс, испуганно застывали в траве кролики, подняв уши; мирно щипали траву на пастбищах, простиравшихся до горизонта, затянутого серой дымкой, овцы; с тревожным криком летал над полем, покрытым ярко-зелеными всходами пшеницы, фазан. У Джульет неожиданно защемило сердце: вспомнился Эндрю с его летательным аппаратом; Нерисса, которая грудью вставала на его защиту; Гаррет с обольстительным взглядом мечтательных глаз…
И герцог.
Утром, едва проснувшись, она уже знала: ночью что-то произошло. Пока шла по коридору, а потом спускалась в столовую к завтраку, она слышала, как хихикали служанки, а потом почувствовала напряженность буквально во всем, в том числе и в выражении лица его светлости, когда он спокойно усаживался за стол.
Герцог не проронил ни слова, пока пил свой черный кофе и читал газету, но настроение у него было такое, что даже Нерисса и Эндрю, обменявшись друг с другом озадаченными взглядами, погрузились в непривычное для них молчание. Раздражение выдавали только пальцы, выбивавшие дробь на крышке стола. Едва Нерисса и Эндрю, позавтракав, покинули столовую, он поднялся из-за стола и коротко бросил:
– Жду вас в библиотеке!
Джульет уже знала, что новости будут плохие, судя по тому, что вокруг его глаз залегли тени, а надменное, непроницаемое лицо выглядело усталым.
