Благородный дикарь - страница 49
– Можно остановиться на этом, Джульет, – хрипло произнес Гаррет, с трудом оторвавшись от ее губ. – Я обещал, что не буду тебя принуждать, и клянусь Богом, не буду…
Но она покачала головой, не желая прерывать это временное приятное забытье, притянула его к себе, и губы их опять слились в поцелуе: ее, мягкие, влажные, податливые, с его – твердыми, но нежными и требовательными. Кончик его языка медленно прошелся по ее губам, потом игриво раскрыл их и начал волшебный танец с ее языком. С тихим стоном она притянула его ближе, отыскала на ощупь пуговицы на жилете и расстегнула, затрепетав от прикосновения к твердым мышцам под тканью сорочки. Джульет почувствовала, что и его сердце колотится как сумасшедшее, не уступая ее собственному.
– О, Джульет, ты такая красивая! Никаких слов не хватит, чтобы выразить это. Ты даже не подозреваешь, как я хотел этого…
Она чувствовала его горячее дыхание на своей щеке, поцелуй становился настойчивее, язык погружался в ее рот все глубже. Запустив пальцы ему в волосы, она нащупала ленточку, которой была стянута косица, и развязала ее, позволив шелковистым темно-русым кудрям свободно рассыпаться по плечам. Сама того не желая, она вдруг вспомнила, как в другом месте и в другое время лежала вот так же с мужчиной, очень похожим на этого, однако не почувствовала ни стыда, ни сожаления. Образ того, другого мужчины померк в воспоминаниях, вытесненный новым чувством к этому, который стал ее мужем. Его теплые пальцы нежно пощипывали ее набухшие соски, и ее тело радостно отзывалось на каждое его прикосновение. Наконец Джульет устала бороться с собой и со стоном потянулась к нему, отдаваясь ласкам.
Ей доставляло огромное наслаждение знакомиться с его телом. Рука скользнула по твердым как камень плечам, медленно спустилась по впадине позвоночника к крутому склону ягодиц, переместилась на упругую мышцу бедра. От ее легких, как крылья бабочки прикосновений у него участилось дыхание. Оторвавшись от ее губ, он зарылся лицом в горячую впадинку у основания шеи и принялся целовать атласную нежную кожу, не переставая ласкать рукой обнаженную грудь. Джульет откинула назад голову, и его горячее дыхание спустилось ниже, губы сомкнулись вокруг соска, и проворный теплый язык приступил к делу.
Не скучали и его пальцы, поглаживая и чуть сжимая второй сосок, отчего Джульет горела как в огне и не то стонала, не то всхлипывала.
Не отрывая лица от ее груди, он рассмеялся:
– Ах, дорогая, а я тебя здорово недооценил. Должен признать, ты все-таки умеешь радоваться жизни!
Она не могла говорить: лишь тяжело дышала и постанывала от удовольствия. Тогда рука его медленно заскользила вниз по животу, на мгновение задержалась на крутом бедре под голубым атласом и двинулась дальше. Как приятно было слышать свое имя, срывавшееся с ее губ, и чувствовать, что ее тело страстно отзывается на каждое прикосновение! Гаррет едва сдерживался, с трудом сохраняя способность мыслить от страстного желания.
А она, вцепившись пальцами ему в волосы, лихорадочно прижимала голову к груди, словно умоляла о большем, безмолвно передавая ему свое желание, и это сводило с ума. Она что-то бессвязно бормотала, тело ее вздрагивало, его тоже била дрожь. Его рука коснулась бедра, обтянутого шелковым чулком, спустилась ниже, ухватила край юбок и подтянула их вверх, обнажив сначала стройные щиколотки, потом икры. Его дрожащие пальцы двинулись выше, медленно приближаясь к заветному местечку – средоточию ее страсти.
Как он и ожидал, там было горячо и влажно. Продолжая целовать соски и ласкать грудь, другой рукой он раздвинул влажные завитки и пробрался к нежным складкам и крошечному бутону.
– О, Гаррет! – едва не задохнувшись, прошептала она. – Гаррет, прошу тебя…
Почувствовав ее нетерпение, он поднял ее юбки еще выше и даже охнул от восторга, когда его взору открылись длинные, безумно соблазнительные ножки, стройные бедра, треугольник темных шелковистых волос, скрывавших сладкое местечко. Не в силах удержаться, он руками раздвинул кудряшки и припал к нему губами, обвел языком, пробуя ее на вкус, потом медленно поднял голову, пытаясь заглянуть ей в лицо, и тут его внимание привлек шорох возле двери. Повернув голову, он заметил, как свет, проникавший сквозь овальную замочную скважину, на мгновение исчез, затем появился вновь. За ними кто-то наблюдал.
Ярость затуманила его взор, в висках застучало, дрожь сотрясла все тело, но он все-таки нашел в себе силы прикрыть ее собой и дать возможность получить удовольствие, поцелуем заглушить ее страстные крики. Когда она затихла, он резко опустил ее юбки и, грубо выругавшись, соскочил с кровати, схватил шпагу и ринулся к двери.
– Гаррет! – окликнула его Джульет.
Но супруг видел только проклятую замочную скважину.
– Убью мерзавца!
Глава 19
Он распахнул дверь с такой силой, что чуть не сорвал с петель. Так и есть! Попались, голубчики! На лестничной площадке толпились несколько незнакомцев, которые, видно, по очереди заглядывали в замочную скважину в надежде понаблюдать за происходящим и увидеть обнаженную женщину… его жену, Джульет.
– Вонючие мерзавцы! – в бешенстве выкрикнул Гаррет и, ослепленный яростью, бросился со шпагой на того, кто стоял ближе остальных.
Ни один здравомыслящий человек не рискнул бы напасть на Джо Ламфорда, великана, который был дюймов на семь выше Гаррета и значительно тяжелее. Но Гаррет не был здравомыслящим, поэтому без страха набросился на здоровенного мужчину, похожего на жеребца-тяжеловоза, не догадываясь, что перед ним признанный король лондонских боксерских рингов.
