Благородный дикарь - страница 74
– В том-то и дело, – согласился с женой Гаррет.
– Поэтому напрашивается совершенно чудовищное предположение…
– Мошенничество?
– Да, все указывает на это. Кто-то умышленно накачивает какой-то дрянью моих противников перед началом боя, чтобы обеспечить мне победу.
– О господи… – Джульет судорожно вздохнула и стиснула зубы, чтобы не сказать то, что так и рвалось с языка: «Увези нас отсюда! Увези подальше от этих ужасных кулачных боев и зла, которое их окружает. Увези, пока не поздно…»
Но куда? В Блэкхит, под защиту герцога? Ее возмутили собственные мысли. Гаррет так старается повзрослеть, стать ответственным! Если он вернется в Блэкхит, то все, чего достиг за прошедшее время, пойдет насмарку.
Гаррет, похоже, догадался, какие мысли пришли ей в голову, и обнял ее.
– Любовь моя, поверь: мы здесь не навсегда. Вот заработаю денег, и мы уедем.
– Но что, если здесь орудуют мошенники? Это может оказаться опасным!
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Мне придется продолжить эту игру, делая вид, что ничего не замечаю, и осторожно выяснить, кто за этим стоит. Я понимаю, тебе хочется поскорее покинуть это место, но придется потерпеть, пока я не выведу негодяя на чистую воду.
Джульет закрыла глаза, пытаясь найти успокоение в его силе, его уверенности в себе и тепле обнимавших ее рук. Она не хотела, чтобы он опять проявлял героизм, потому что боялась за него, боялась за них всех. У нее замирало от страха сердце при мысли, что он подвергает себя опасности, однако она знала, что именно за это любит его и уважает. Возможно, кто-то другой предпочел бы сделать вид, что ничего не замечает, но Гаррет не успокоится до тех пор, пока не восстановит справедливость.
«Я люблю тебя, люблю всем сердцем!»
На глаза ее навернулись слезы.
– Не тревожься, – сказал Гаррет, неверно поняв их причину. – Завтра я поговорю и с Нейлсом, и с О’Рурком. Посмотрим, что они обо всем этом думают. Они хорошие бойцы, и мне не удалось бы одолеть их так просто. Если тут ведется нечестная игра, я непременно докопаюсь до истины.
Джульет посмотрела ему в глаза, пораженная его решительностью и благородством. Он ответил ей таким нежным взглядом, что она поняла: настал момент сказать то, что следовало бы сказать уже давно. Глубоко вздохнув, она прикоснулась к его щеке.
– Гаррет… Я люблю тебя.
Его даже в жар бросило от слов, которых он так долго ждал.
– Ах, Джульет! Ты выбрала самый подходящий момент, чтобы сказать мне об этом.
– Мне следовало сказать это давно, когда я сама разобралась в своих чувствах.
– А как же Чарльз?
– Скажу честно, что, как и все остальные, я постоянно сравнивала вас до тех пор, пока не узнала тебя лучше. А когда, наконец, это произошло, поняла, что мы с Чарльзом вряд ли были бы счастливы вместе, потому что слишком похожи. Мы умерли бы от скуки. Зато ты совсем другой… мне еще никогда и ни с кем не было так весело, как с тобой.
– А вот я, в отличие от тебя, сразу понял, что влюбился. И прямо сейчас, дорогая женушка, намерен доказать тебе, насколько сильно.
Сразу же перейдя от слов к делу, он подхватил ее на руки, отнес в спальню и там заставил напрочь забыть обо всем.
Глава 31
Неудивительно, что после бурной ночи любви с Джульет у Гаррета наутро слипались глаза. Он с нежностью взглянул на спящую жену и подумал, как было бы здорово никуда не уходить, а остаться с ней и провести вместе не только утро, но и целый день. Но это, конечно, было невозможно. В девять начиналась тренировка, а до этого он собирался сходить в город и осторожно, так, чтобы никто ничего не заподозрил, порасспросить кое-кого.
Стараясь не потревожить Джульет, он встал и, дрожа от холода, быстро оделся. Несмотря на усталость и тревогу, настроение у него было великолепное. А иначе и быть не могло. Те три слова: «Я тебя люблю», – которые она наконец-то сказала, все еще звучали у него в ушах.
Он улыбнулся и взглянул на мирно спавшую жену: темные волосы рассыпались по подушке как испанский веер, одеяло закрывает лицо до самого носа. Бог свидетель, он тоже любит ее: любит эти блестящие волосы, эту шелковистую кожу, темно-зеленые глаза и задорно вздернутый носик, ее мягкую картавинку, которая заставляла окружающих теряться в догадках, откуда она родом. А уж как он любит ее стройное, сильное тело, полную грудь и крутой изгиб талии, женственные бедра и плоский, несмотря на роды, живот. Ее здравомыслие и практичность оказывали отрезвляющее действие на его горячую голову и импульсивность. Он полюбил ее за смелость, рассудительность и преданность, а больше всего за то, что она беззаветно верила в него, принимала все его решения и оставалась с ним в таких обстоятельствах, в каких любая другая просто сбежала бы.
Конечно, она переживала: он видел это, – но не впадала в истерику, не выражала недоверия, а надеялась на него. И Гаррет поклялся себе, что сделает все, лишь бы не обмануть ее надежд.
За окном, приветствуя наступающее утро, пели черные дрозды, с реки доносилось кряканье уток. Гаррет бросил взгляд на каминные часы: всего пять. Рановато, черт возьми, но зато есть до начала тренировки время разыскать Нейлса и О’Рурка.
Прежде чем покинуть спальню, он задержался возле кровати, наклонился, осторожно отвел темную прядь с лица Джульет и нежно поцеловал ее в щеку, потом подошел к колыбельке и легонько коснулся губами головки сладко спящей дочери.
Десять минут спустя, дожевывая на ходу бутерброд, он уже шагал по тропинке в город. Солнце светило сквозь кроны деревьев, поблескивало на поверхности реки. Он не знал, как будут развиваться события дальше, но одно мог сказать с уверенностью: день выдался чудесный.
