Жена и 31 добродетель - страница 45
– А мама в курсе того, что здесь происходит?
Нортгемптон снял невидимую соринку со своего плеча:
– Зачем беспокоить леди Горсей. Все ведь решилось, нет?
Он неожиданно развернулся и направился вниз, в гостиную.
Роберт и Амабель, оцепенев, какое-то время стояли не двигаясь, а потом кинулись друг другу в объятия. Им было необходимо просто физически почувствовать свою вторую половину. Он целовал жену в макушку и с наслаждением вдыхал аромат ее шелковых волос. Она судорожно цеплялась руками за мужа, сминая ткань камзола. Ее лицо прижималось к его груди. От иступленного восторга, что все кончилось, ей хотелось и кричать, и плакать, и прыгать от восторга как маленькой девочке. Ведь это была настоящая победа!
– Ну как ты? – проговорил Роберт, приподнимая ее голову за подбородок. Он нежно поцеловал Амабель, проведя пальцем по ее щеке. Она прижалась к его руке и ласково потерлась.
– Как будто у меня выросли крылья, – шепотом призналась она.
Роберт тихо рассмеялся, и они опять поцеловались, даря друг другу всю любовь и нежность, что требовала выхода в их душах. Все возникшие вопросы были отставлены в сторону, они были только вдвоем, и это время принадлежало лишь им одним.
Спустя некоторое время, вернувшись в гостиную, супруги обнаружили, что виконт с маркизом о чем-то шепчутся в углу, а Розалинды в комнате уже не было. Видимо, воспользовавшись отсутствием отца, она поспешила убраться с его глаз подальше.
На появившихся супругов пара джентльменов отреагировала со всем вниманием. Моубрей заинтересованно переводил взгляд с Амабель на Роберта, будто что-то выискивая. Нортгемптон вернул на лицо свою обычную маску высокомерия и теперь холодно смотрел на них, как на чужих.
– Позвольте мне откланяться. Дела требуют моего незамедлительного присутствия в Лондоне.
Роберта хватило только на то, чтобы поклониться в ответ и с презрением взглянуть на виконта, который продолжал на них неприлично пялиться.
Амабель присела в реверансе и, как того требовали приличия, протянула маркизу руку, который небрежно ее поцеловал. Она предпочла этого не заметить. Виконт этой чести не удостоился вовсе. Его протянутая рука так и осталась висеть в воздухе. Остальные сделали вид, что этого не заметили. Лицо Моубрея перекосило от злости, и он, развернувшись, буквально вылетел за дверь.
Дождавшись, когда Колдер выйдет, Нортгемптон повернулся к сыну и сказал:
– Что ж, это ваше решение. В конце концов, оно же послужит для вас хорошим наказанием в будущем. Ведь сомнительное происхождение надо замаливать. Замаливать усердно. Поклонами, визитами и присутствием на светских раутах. Вы готовы к этому?
С этими словами он степенно удалился, оставив ощущение выигранной битвы, но не выигранной войны.
Глава 13
– Что это была за юбка?
– Что задумал ваш отец?
Вопросы прозвучали одновременно, а затем наступила тишина. Роберт и Амабель напряженно смотрели друг на друга, затем опять вместе заговорили:
– Сначала вы!
– Сначала вы.
Горсей нетерпеливо кинулся расспрашивать:
– Так, что это за юбка? Когда я ее увидел, то чуть с ума не сошел! Откуда вы ее взяли? Ведь это не ваша?
И почему идея с юбкой показалась ей такой хорошей? Теперь она казалась самой плохой из существующих.
– Нет, нет, – успокоила мужа Амабель, в то же время лихорадочно подбирая слова. – Ммм… Понимаете, мы как-то гуляли с Розалиндой…
– Куда уж без нее.
– …и обнаружили юбку в заброшенном сарае.
Да, отлично. Прозвучало очень складно.
– В сарае?..
– Да.
– Давно?
– Нет. Где-то с неделю назад, – соврала Амабель, мучаясь угрызениями совести.
Роберт испытующе посмотрел на нее.
– Простолюдинки таких юбок не носят. Это видно по фасону и кружевам. Значит, вполне возможно, имело место преступление.
– Преступление?! – побледнела графиня. – Почему сразу преступление? Может, это было по обоюдному…
– Да кто в такое поверит? – воскликнул Горсей. – Вы видели, на какие клочки она разорвана?
– Карлайл же поверил, – тихо заметила его жена. – Если поверил…
Граф угрюмо насупился и посмотрел на нее.
– Если честно, я не знаю, что на него нашло. Но могу сказать одно: мой отец ничего просто так не делает. Что-то, видимо, случилось. Думаю, нам стоит поговорить с моей матерью.
– Полагаете, она знает?
– Смотря о чем. Что отец решил нас разлучить – вряд ли. А вот о том, что происходит с ним, должна быть в курсе.
– Значит, нам стоит поспешить.
Роберт, согласившись, чуть помедлил и проговорил:
– Но мы как-то отвлеклись от темы. Меня волнует, что эта юбка была найдена на территории моего имения. Это может означать, что где-то здесь ходит насильник. Думаю, стоит обратиться в полицейское управление и…
– Господи, Роберт! – не выдержала Амабель. Она стала ходить из угла в угол, заламывая руки.
– Я не могу оставить это просто вот так! Вы же понимаете, что на моем попечении находятся люди, и мой долг состоит в том, чтобы защитить их от того, кто может представлять для них угрозу.
– Не думаю, что с этим возникнут проблемы.
– Это еще почему?
– Вы же сами сказали, что простолюдинки таких не носят, если вообще носят. Значит…
Горсей непонимающе смотрел на нее. Амабель вздохнула и продолжила:
– Значит, это были не простолюдины.
– Вы хотите сказать, что это были… Ооо!
Угрызения совести истязали ее душу, впиваясь подобно огромным пиявкам. Она смотрела, как муж проникается ее лживыми предположениями и страдала от того, что поневоле чувствовала удовлетворение. Она справедливо полагала, что правду Роберт воспримет в разы хуже, и последствия могут быть Бог знает какими, в первую очередь, для самой Розалинды. Если маркиз Нортгемптон относился к дочери как к любимой игрушке, то Роберт – как непреклонный пастырь к заблудшей овце. А его сестра, будто оправдывая такое отношение, продолжала впутываться в злоключения, доводя его терпение до апогея.
