Правила соблазна - страница 48
Но если он придет, Селия узнает и это. Если Энтони скажет, будто писал исключительно ради того, чтобы поднять ей настроение, она почувствует себя обманутой и будет права. Если же он признается, что каждое слово было правдой, тогда она все поймет… Лучше никуда не ходить, тем самым избежав неприятностей.
Он положил письмо в стол, к остальным, и начал одеваться к обеду.
Тем вечером обед тянулся целую вечность. Селия почти не могла есть, в животе все дрожало. Она только пила вино из бокала и пыталась прислушаться к разговорам вокруг, постоянно украдкой посматривая на Энтони, чтобы увидеть, терзается ли он тревожным ожиданием.
Насколько Селия понимала, мистер Гамильтон не терзался, и от этого желудок сводило еще сильнее. Она была уверена, совершенно уверена, что это он… но вдруг… если она ошиблась, к этому тоже нужно быть готовой. Если придет мистер Пиктон-Льюис, или мистер Чилдресс, или даже лорд Уильям, она вежливо поблагодарит кого-то из этих джентльменов и скажет, что им больше не следует переписываться. Впредь пусть обращаются к ней, не таясь.
Не то чтобы ей хотелось услышать, как кто-то из них заявляет о своей любви во всеуслышание, но зато Селия сможет столь же открыто отказать.
Но это не будет другой джентльмен, заверила она себя. В библиотеку придет Энтони Гамильтон. Никаких сомнений.
Наконец обед закончился, и леди перешли в гостиную. Герцогиня предложила устроить музыкальный вечер и начала настойчиво уговаривать дам петь и играть. Селия старалась не проявлять нетерпение. Хорошо, если все окажутся в гостиной и сосредоточатся на импровизированном концерте, но нужно успеть уйти до того, как нервы сдадут окончательно. Когда мать с надеждой посмотрела на нее, Селия сразу замотала головой.
– Нет, мама.
– Ну хорошо. Тогда сядешь со мной, ладно? – Розалинда взяла дочь за руку и ласково улыбнулась.
– Нет, мама. – Селия прижала руку к животу, пытаясь скрыть нервную дрожь. – Мне слегка нездоровится. Думаю, я уйду к себе пораньше.
На лице герцогини отразилось беспокойство. Она взяла дочь за подбородок и принялась рассматривать ее.
– О, милая, ты побледнела. И почти не ела за обедом.
– Уверена, со мной все будет хорошо. – Селия сумела слабо улыбнуться.
Розалинда кивнула и отпустила ее.
– Спокойной ночи. Я извинюсь за тебя.
На трясущихся ногах Селия вышла из гостиной. Джентльмены все еще сидели в столовой и пили портвейн.
Убедившись, что в коридоре никого нет, Селия подобрала юбки и побежала в библиотеку. Там тоже было пусто и темно, что особенно ощущалось после ярко освещенной гостиной. Она медленно вошла в комнату, дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте. Высокие французские окна пропускали слабый лунный свет, но почти все шторы были задернуты, и Селия по-прежнему толком ничего не видела. Вот и хорошо. Она прошла вглубь комнаты, пытаясь успокоиться. Селия еще никогда не соблазняла мужчину, да и ее никто не соблазнял. Подходит ли данное место для встречи такого рода? Селия нервно хихикнула. Возможно, сегодня никого и не соблазнят. Может, все окажется просто неловкой встречей. Или он вообще не придет, ведь для этого немало причин. А она будет чувствовать себя полной дурой, просидев здесь в ожидании всю ночь.
Дверь отворилась, а затем с щелчком закрылась. Селия затаила дыхание, и сердце внезапно так заколотилось, что ей пришлось схватиться за спинку кресла, чтобы удержаться на ногах. Пожалуйста, мысленно взмолилась она, обращаясь к Судьбе, пожалуйста…
Мгновение тишины. Затем мягкий шаг. Еще один.
И Селия поняла. Она узнала эту поступь. Что-то в атмосфере привычным образом изменилось. Дрожь прекратилась. Сердце на мгновение остановилось, а затем забилось с новой силой, ровно и возбужденно. Селия закрыла глаза и подумала: хвала небесам. Ее губы сложились в улыбку.
Когда Энтони вошел в библиотеку, он ничего не увидел. В комнате была кромешная тьма, и на мгновение Гамильтон решил, что она передумала и не пришла. Энтони ощутил почти облегчение; он волновался во время обеда, украдкой наблюдая за тем, как Селия молча возит еду по тарелке, и гадая, о чем она думает.
Гамильтон с радостью продолжал бы переписываться, сохраняя анонимность. Находясь в своей комнате, он мог смело сказать, что чувствует, оставаясь безвестным. Гамильтон пришел сюда только потому, что решил – дальше хранить свой секрет нечестно. Селия заслуживает знать правду, чтобы иметь возможность отвергнуть его.
Аромат лимонов выдал ее присутствие. Энтони медленно прошел вглубь комнаты и теперь смог разглядеть Селию. Она сделала шаг навстречу; ее белокурые локоны и светлое платье были заметны в темноте. Слабый лунный свет окрашивал ее силуэт серебром: обнаженные покатые плечи, пышную грудь, шуршащие при движении юбки. Волна чистого, беспримесного желания накрыла Гамильтона, едва не смыв все благородные намерения.
Дыхание стало резким и жарким. Это ошибка, говорил он себе, когда шел в библиотеку. Теперь Энтони чувствовал себя слепцом, который пытается выбраться из пылающего леса. Один неверный шаг, и пламя его поглотит. Но каков он, этот неверный шаг, вперед или назад?
– Вы пришли. – Голос радостный.
Или просто удивленный?
Гамильтон сглотнул.
– Мне не следовало этого делать. – Инстинктивно он заговорил голосом более низким и грубым, чем его собственный, все еще стараясь не раскрыть себя.
– Я рада, – произнесла Селия одновременно с ним и сделала еще шаг навстречу. Снова послышалось шуршание юбок.
Энтони издал странный звук, пытаясь засмеяться, несмотря на пересохшее горло.
