Сияние слез - страница 33
– Киина не причинит мне вреда, сэр Джерис, опустите меч, – сказала Тина, – она очень юна и ее никто не учил, здесь на севере не знают об опасности смешения этих кровей. Мать приютила ее, когда девочка попросила помощи. Разве смертельно опасное существо будет просить о помощи?
Старый рыцарь проворчал что-то типа: «у всех бывают плохие дни», но оружие убрал.
Коней было всего два, и встал вопрос – как же ехать? До поместья не менее двух миль по снегу, к тому же солнце уже почти село, поднималась метель. Граф Танред сел на своего крепкого боевого коня и протянул руку:
– Прошу вас, леди Констанция, окажите мне честь.
Девушка ухватилась за его ладонь, поставила ногу на носок его сапога и села перед лордом. Сэру Джерису пришлось брать к себе Киину. Ехали молча. Тина нервничала.
Прочитав письмо старого графа, она сразу поняла, что избежать брака не получится. В ее мире у женщины было мало путей. Если не подчиняешься отцу, значит мужу или опекуну. В монастыре всегда были вышестоящие женщины, а над ними властвовал старший жрец ближайшего храма или мужского монастыря. Что уж говорить о бедных или сиротах – у них всегда был тот, кто мог попрекнуть миской пустого супа или рваным платьем.
Граф Танред был подарком судьбы – молодой, сильный, знатный и богатый. Но вся, душа Констанции переворачивалась от того, что ее обручили с ним, буквально приперев к стенке. Впрочем, свои тяжелые мысли девушка успешно скрывала. Граф же ехал, не веря себе – неуловимая Тина покачивалась в его объятиях, ее нежный аромат пьянил и кружил голову. Теперь можно возвращаться в замок, пригласить жреца провести церемонию и наслаждаться этой великолепной женщиной, от которой сердце глухо бухает, стремясь вырваться из груди.
Госпожа Шиара встречала графа и старого рыцаря большим ковшом горячего сбитня. Увидев же с ними хозяйку дома, экономка радостно вскрикнула и, бросилась навстречу, едва не облив Костанцию горячим варевом.
– Леди! Вы вернулись!
Но когда радость встречи схлынула, встал вопрос – где же будет жить хозяйка дома? Оказалось, что граф Танред занял ее комнаты, как лучшие в доме. Невольно Констанция нахмурилась, но граф заверил ее, что готов освободить ее спальню немедля. Госпожа Шиара поспешила отыскать горничных, чтобы приготовить для гостя другие комнаты.
Узнав о возвращении графа и баронессы, в холл набежали слуги, охранники, люди графа Этуша и отвыкшей от шума Тине стало дурно. Родной обихоженный дом неожиданно стал чужим и холодным, разделенным этими странными людьми между собой.
Первой неладное заметила Киина – ввернулась под руку леди, помогла устоять на ногах. Тут уже и Танред заметил неладное и велел экономке быстро убрать его вещи из опочивальни, перестелить постель и уложить хозяйку поскорее.
Пока длились эти хлопоты Констанцию начало рвать. Голова разболелась так, что она не видела, кто придерживает ее лицо над тазом, кто протирает лоб прохладным полотенцем и стягивает с нее куртку, чтобы дать телу отдых.
Очнулась девушка только в теплой ванне. Голова еще кружилась, но если не шевелить ее, то вполне можно было смотреть на окружающее без слез. Без слез? Тина выдохнула, осознавая – она плакала обычными слезами! Волшебство, превращающее соленые, капли в жемчужины закончилось! На минуту она огорчилась, а потом довольно улыбнулась – теперь у графа не будет повода держать ее при себе. Возможно, он оставит ее в поместье и найдет себе другую супругу.
Танред обнаружился тут же, возле лохани. Сидел полусонный оперев голову на руки. Когда Констанция шевельнулась, плеснув водой, он тут же вскочил:
– Леди? Вам лучше?
– Лорд Танред? Как я здесь очутилась?
– Вам стало дурно, мне пришлось принести вас сюда на руках. Не беспокойтесь, госпожа Шиара помогла вас переодеть и собрать волосы.
Только сейчас Тина обратила внимание, что на ней надета тонкая шелковая сорочка. Вставать в таком одеянии из воды дело гиблое, скромность оно прикрывает очень условно.
– Ваша светлость, вас не затруднит позвать госпожу Шиару или горничную?
– Боюсь, все уже спят, леди, я просидел с вами почти всю ночь.
– Тогда прошу вас, подайте простыню и отвернитесь.
– Но вам может стать плохо! – Танред конечно был искренним в своей заботе, но Тине все равно виделся в его взоре мужской интерес.
– Думаю я уже в состоянии выбраться из ванны самостоятельно, – решительно ответила девушка.
Тогда граф поднял простыню так, что она закрывала его лицо:
– Вставайте медленно, леди, так я смогу вас подхватить.
Тине ничего не оставалось, как медленно, держась за бортики ванной встать в полный рост и завернуться в простыню прямо поверх рубашки. Граф тут же вынул ее из бадьи и отнес в спальню. Тут было натоплено, кровать сияла чистым бельем и благоухала саше с лимоном и лавандой подложенным под подушку.
Укутав девушку в два одеяла, Танред не ушел, а вытянулся рядом:
– Простите, леди, но вам нельзя оставаться одной.
Констанция промолчала. Они обручены и граф в своем праве, а ей остается полагаться на его честь и собственную слабость. Но один вопрос требовалось проявить немедля:
– Думаю, вы уже поняли граф, что дар, указывающий на меня, как на вашу невесту пропал. Возможно, вы передумаете на мне женится?
– Не надейтесь, леди, – солнечно, хотя и устало улыбнулся в ответ Танред. – Ваш дар пропал, потому, что мы уже обменялись брачными клятвами. Как только вы поправитесь, я приглашу жреца, чтобы подтвердить наши клятвы в храме. Если хотите, мы можем сделать это здесь, чтобы почтить память ваших родителей. А в замке устроим обычный праздничный пир в честь бракосочетания.
