Любви вопреки - страница 46
– Неожиданно?
– Для Клары – да. Она не верила в проклятие. До того самого рокового дня. – Эммет вздохнул, и плечи его безвольно опустились. – Клара вернулась в Лавсбридж с разбитым сердцем и на сносях. А через несколько дней после того, как она вас родила, приехала ваша тетя с мужем. Они принадлежали к тому миру, к которому по праву рождения должны принадлежать вы. Миру, в каком вам суждено играть ключевую роль. Миру, который никогда не примет ее, Клару, и для нее навсегда останется чуждым и враждебным. Ваш отец еще до вашего рождения назначил лорда Филиппа, мужа своей сестры, вашим опекуном. Так что, когда ваша тетя потребовала от вашей матери согласие на усыновление, та в конце концов согласилась.
– То есть моя мать бросила меня ради моей же пользы?
Эммет опустился на стул, озадаченно глядя на Маркуса:
– А как же еще? Клара все дни напролет плакала после того, как вас увезли.
Но благостная картинка все равно не складывается.
– Тогда почему она ни разу с тех пор не попыталась со мной встретиться? Или хотя бы написать?
– Полагаю, она думала, что вы не захотите с ней видеться, ваша светлость. Ваши родственники сумели убедить ее, что будет удобнее для всех, если она вообще забудет о том, что вас родила; лучше вам вообще не иметь матери, чем иметь мать-ирландку. – Эммет удрученно покачал головой. – Должен признать, я так не считаю, но ведь я совсем мало знаю о высшем обществе и его законах. И уж вы простите, то немногое, что мне известно о высшем обществе, мне совсем не нравится.
Эммет ошибался. Не мог не ошибаться. Хотя…
Маркусом овладело странное ощущение: словно от первого в жизни бокала шампанского. Пружинящая, радостная легкость… А вдруг это правда?
Нет. Не обольщайся. На самом деле мать не пишет и не приезжает лишь потому, что ей и без общения с ним прекрасно живется. Если она и была раньше, когда отец на ней женился, скромной, богобоязненной и наивной, то теперь стала совсем иной.
– А как насчет итальянского графа?
– Какого итальянского графа? – наморщив лоб, переспросил Эммет.
– Того самого, за которого вышла замуж моя мать. И не уверяйте, что ее никто не содержит. С ее счетов не было снято ни пенни. Я имею к ним доступ, и знаю, о чем говорю.
Эммет продолжал смотреть на него с удивлением и растерянностью.
– Да, она действительно вышла замуж вторично, но муж ее не итальянец и никакой не граф. Оправившись от родов, ваша мама вернулась в Ирландию и через несколько лет познакомилась с врачом, ирландцем по национальности. За него она и вышла замуж. Сейчас живет в Дублине с мужем и тремя сыновьями.
«У меня есть братья».
Маркус опустил голову. Ему надо было собраться с мыслями. Слишком много открытий для одного утра. Случайно взгляд его скользнул по портрету третьего герцога Харта. Как же ему хотелось разодрать ногтями холст, с которого смотрел на него этот негодяй!
– Так вы с ней поддерживаете связь? – спросил Маркус. Каким-то чудом ему удавалось говорить спокойно.
– Да, ваша светлость. Благодаря моей дружбе с ее тетей и дядей, а также волнующим обстоятельствам вашего рождения, я полюбил Клару как дочь, которой у меня никогда не было.
– Понимаю.
Маркус взялся обеими руками за бронзовое пресс-папье. Нужно ухватиться за что-нибудь тяжелое, чтобы его не унес вихрь эмоций. Голова его шла кругом.
«У меня есть братья».
– Сколько лет ее сыновьям?
– Они уже взрослые. Насколько я помню, младшему двадцать лет.
– А старшему?
– Двадцать четыре.
«У меня есть родственники, о которых я ничего не знаю. Ирландские родственники, а не итальянские. Ирландия и Италия. Обе страны на одну букву. Наверное, дело в этой букве? Может, я что-то не так понял? Невероятно!»
– Спасибо, мистер Эммет. Вы свободны.
«Надо поговорить с Нейтом и выяснить, что ему известно из того, о чем рассказал Эммет».
Управляющий медленно встал:
– А как насчет дренажной системы, ваша светлость?
Не мудрено забыть о какой-то там сточной канаве.
– Я готов взглянуть на поле завтра, только…
Как бы сказать об этом так, чтобы не обидеть старика?
– Я ценю ваши знания и опыт, мистер Эммет, но, может, было бы лучше… То есть мне было бы проще оценить знания вашего помощника, если бы я взял с собой Данли.
Эммет засмеялся:
– Вы боитесь выезжать с восьмидесятилетним стариком?
– Я не хотел…
Управляющий взмахнул рукой, заметно дрожащей:
– Нет, ваша светлость, вы абсолютно правы. Я еще езжу верхом, однако не так быстро, как раньше. За вами мне было бы не угнаться. Возьмите Тео. Он отлично разбирается в данном вопросе. Когда он должен быть готов? Я ему передам.
– Завтра в восемь часов утра. Договорились?
– Как вам будет угодно, ваша светлость, – с поклоном произнес Эммет и направился к выходу. Но уже взявшись за ручку двери и сокрушенно покачав головой, добавил: – Простите, ваша светлость, я чуть не забыл. – Он вернулся, достал из кармана вдвое сложенный лист бумаги и положил его на стол перед Маркусом. – Это послание принес Генри, старший сын викария, за пару минут до нашей встречи. На словах он передал, что приглашает вас, лорда Хайвуда и лорда Эванса к себе домой на ужин завтра вечером.
– Спасибо. Я спрошу друзей.
– Ответ можете послать с Тео, – со смешком сказал управляющий. – Он изматывает свою бедную старую лошадь, гоняя ее по нескольку раз в день к дому викария и обратно в замок. Чего не сделаешь ради любви, когда ты молод и горяч, верно?
– Ладно, – кивнул Маркус. Знать бы, что такое любовь, подумал он, провожая взглядом Эммета.
Не успел Маркус проводить управляющего, как на смену ему явились Нейт и Алекс.
