Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг. - страница 266
Противостояние между сторонниками ГКЧП и российских властей происходило лишь в центре столицы. Руководители других союзных республик, а также российских краев и областей чаще проявляли сдержанность, ограничиваясь принятием документов, в которых выражалась твердая готовность следовать Конституции СССР, российским законам и осуждалось введение чрезвычайного положения в стране. Одновременно руководство ГКЧП обзвонило всех президентов союзных республик, кроме прибалтийских «лидеров», и все они присягнули на верность ГКЧП, в том числе Л.М. Кравчук (Украина), Н.И. Дементей (Белоруссия), М.И. Снегур (Молдавия), Л.А. Тер-Петросян (Армения), А.М. Муталибов (Азербайджан), З.К. Гамсахурдия (Грузия), Н.А. Назарбаев (Казахстан), И.А. Каримов (Узбекистан), А.А. Акаев (Киргизия), К.М. Макхамов (Таджикистан) и С.Н. Ниязов (Туркмения).
Затем в кремлевском кабинете и.о. президента началось заседание ГКЧП, на котором Г.И. Янаев подписал указ об объявлении в Москве чрезвычайного положения, однако никаких конкретных действий по его реализации предпринято не было, в том числе и против «Белого дома», где окопались сторонники российских властей. Можно было ожидать, что в этой ситуации А.И. Лукьянов немедленно соберет Президиум Верховного Совета СССР для созыва внеочередной сессии Верховного Совета СССР, однако он предпочел занять выжидательную позицию и назначил открытие сессии союзного парламента только на 26 августа. Во всей этой истории очень странным является то обстоятельство, что сами члены ГКЧП, кровно заинтересованные в том, чтобы узаконить объявленное ими ЧП, не оказали необходимого давления на А.И. Лукьянова, от действий которого во многом зависел успешный исход начатого «переворота».
Подобную гнилую позицию занял и второй человек в партийной иерархии — зам. генсека В.А. Ивашко, не допустивший созыва экстренного Пленума ЦК, и только секретарь ЦК О.С. Шенин от своего имени направил на места шифрограмму с предписанием всем партийным организациям страны не только поддержать ГКЧП, но и создать подобные комитеты на уровне республик, краев и областей.
Вечером того же дня состоялась пресс-конференция ряда членов ГКЧП, которая произвела на всех крайне удручающее впечатление, особенно поведение и.о. президента страны Г.И. Янаева, который явно находился в «не рабочем» состоянии. В таком же «не рабочем» состоянии находился и премьер-министр В.С. Павлов, который тихо ушел в запой. В этой ситуации ряд членов ГКЧП, в частности О.Д. Бакланов, решил выйти из игры, но после того как министр обороны маршал Д.Т. Язов отдал приказ взять под «охрану» «Белый дом» и ряд других учреждений Москвы, которые стали центром консолидации либеральной оппозиции, он изменил свое решение.
Вечером 19 августа маршал Д.Т. Язов и его заместитель генерал-полковник В.А. Ачалов отдали приказ главкому ВДВ генерал-лейтенанту П.С. Грачеву взять штурмом «Белый дом», захватить все российское руководство во главе с Б.Н. Ельциным и вывезти их за пределы Москвы. Однако П.С. Грачев, грубо нарушив воинскую присягу, не исполнил свой воинский долг, поскольку уже тогда находился в сговоре с Б.Н. Ельциным и его ближайшим окружением, в частности, Ю.В. Скоковым и А.В. Коржаковым, но об этом еще никто не знал.
К этому времени в Москве стало известно заявление Дж. Буша, сделанное им по поводу создания ГКПЧ, в котором американский президент не только осудил «московских заговорщиков», но и потребовал от них восстановить статус-кво. Поэтому, когда утром 20 августа члены ГКЧП собрались на свое новое заседание, они уже имели дело с совершенно иной ситуацией. Не в их пользу развивались события и за пределами столицы. На этом заседании был «утвержден персональный состав штаба ГКЧП» во главе с О.Д. Баклановым и принято «решение об установлении в столице комендантского часа», который был введен с 23 часов.
Тем временем защитники «Белого дома» практически закончили строительство «укреплений», где рядом с легкими «противопехотными» баррикадами быстро появились бетонные противотанковые ограждения, сооруженные на средства первых российских буржуа типа биржевого спекулянта господина К.Н. Борового. Тогда же штаб обороны «Белого дома» приступил к формированию ополчения из числа отставных военных и студенческой молодежи. В то время как внутри «Белого дома» и за его стенами шла незаметная для многих работа по подготовке к возможной его обороне, возле самого «Белого дома» собралась огромная масса народа, которая, по оценкам историков (Р. Пихоя, А. Островский), составляла от 50 000 до 200 000 человек.
Расценивая ситуацию вокруг «Белого дома» как прямую угрозу реализации своих замыслов, В.А. Крючков, Д.Т. Язов и Б.К. Пуго приняли решение о проведении боевой операции по захвату здания Верховного Совета РСФСР, непосредственная подготовка которой была поручена генерал-полковникам Г.Е. Агееву и В.А. Ачалову, которые в течение 20 августа разработали операцию под кодовым названием «Гром». Вечером 20 августа состоялось совещание по реализации этой операции в кабинете первого заместителя председателя КГБ СССР генерал-полковника Г.Е. Агеева, в котором принимали участие министр обороны СССР маршал Д.Т. Язов, его заместители генерал армии В.И. Варенников и генерал-полковник В.А. Ачалов, главком ВДВ генерал-лейтенант П.С. Грачев, зам. министра МВД СССР, главком внутренних войск генерал-полковник Б.В. Громов, зам. командующего МВО генерал-лейтенант А.А. Головнев и командир группы спецназа «Альфа» генерал-майор В.Ф. Карпухин. Когда все «шишки» разошлись, зам. министра обороны генерал В.А. Ачалов поручил генералам А.А. Головневу, В.Ф. Карпухину и А.И. Лебедю провести «рекогносцировку подступов к зданию Верховного Совета», и когда они вернулись в Генеральный штаб, был разработан план блокирования здания Верховного Совета РСФСР.
