Связанные ночной клятвой - страница 23

Андреа сильнее прижал ее к себе, бедра к бедрам. Иззи почувствовала его возбуждение. Ее грудь оказалась прижата к его груди. Их тела прекрасно подходили друг другу, как части очень сложной головоломки.

Не прерывая поцелуй, Иззи запустила пальцы ему в волосы, перебирая их и гладя. Андреа исследовал ее тело, при этом не касаясь груди, как она того хотела. Это превратилось в изощренную пытку. Она застонала. И Андреа наконец обхватил ее грудь, принявшись большим пальцем через одежду ласкать ей сосок. Другой рукой скользнул под ее топ. От прикосновений его пальцев к обнаженной коже и сильного восторга у Иззи перехватило дыхание. Расстегнув бюстгальтер, он взял рукой ее грудь и стал ласкать. Наклонив голову к правой груди, медленно облизнул ареолу, оставляя прикосновения к соску на потом. Его влажный горячий язык вызвал у Иззи бурю желания. Андреа повторил то же самое с другой грудью. С каждым новым ощущением ее возбуждение нарастало.

Подведя ее к кровати, он продолжил долгий и страстный поцелуй, и она невольно спрашивала себя, почему так долго сопротивлялась ему. Как могла отказывать себе в магии этих прикосновений, в наслаждении от объятий, которые вызывал у нее только этот мужчина, и никакой другой.

Андреа посмотрел ей в глаза.

— Ты уверена?

Иззи коснулась его небритой щеки.

— Я уверена.

Он запечатлел на ее губах еще один нежный поцелуй, двинулся вниз по шее и декольте, оставляя на коже огненный след, языком следуя за каждым изгибом ее груди. Он, лаская, нежно брал в рот каждый сосок. От столь изысканных прикосновений она выгнула спину от наслаждения. Он освободил ее от одежды, покрывая поцелуями все тело.

Каждое его движение было медленным и томным, что только усиливало ее возбуждение.

Иззи расстегнула пуговицы на его рубашке и провела пальцами по мускулистой груди, направляя движения вниз, к поясу брюк. Андреа задержал дыхание, когда она прикоснулась к возбужденной плоти. Довольно смелое прикосновение. А ведь всего несколько часов назад он даже не мог представить, что подобное возможно.

Его темные глаза смотрели на нее. У нее между бедрами все горело огнем желания.

— Я хочу тебя. Черт побери, я так хочу тебя. — Его тон был грубым, даже негодующим.

Иззи провела рукой по его волосам.

— Ты говоришь так, будто это причиняет тебе мучения.

Он крепко поцеловал ее в губы.

— Так и есть. Это мучило меня годами.

Она пробежалась пальцами по его лицу.

— Сколько лет?

Он криво улыбнулся.

— Семь.

Иззи кончиком пальца обрисовала его рот.

— Значит, ты действительно хотел, чтобы я вернулась.

— Бешено.

Губами он прихватил ее палец и стал его ласкать, это было так возбуждающе, так эротично.

— Ты предложил мне уйти и повзрослеть.

— Что ты и сделала. — Его глаза засверкали, когда он взглянул на ее обнаженную грудь. — Это единственное, что я мог сделать, чтобы держать руки прочь от тебя.

Иззи взяла его руки и положила себе на грудь.

— Я хочу, чтобы твои руки были на мне. Я хочу, чтобы ты вошел в меня.

Что‑то промелькнуло в его взгляде.

— Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

— Да.

— Хорошо, потому что секс — это одно, а иметь ребенка — совсем другое.

— Я не планирую забеременеть, Андреа.

Иззи не хотела его ни в чем подозревать, но, судя по поведению, он подозревал, что она пытается заманить его в ловушку неожиданной беременности.

— Это может случиться даже при соблюдении мер предосторожности.

— До сих пор все складывалось хорошо.

— А если бы это произошло, что бы ты сделала?

Иззи никогда не думала о детях. Они появляются, когда люди влюбляются и женятся. Она научилась не планировать для себя подобные вещи, поскольку видела, как от чрезмерного контроля со стороны отца страдала мать, а потому сама остерегалась попасть в подобную ситуацию. Когда умер брат Хэмиш, ей было всего пять лет, однако, несмотря на свой юный возраст, она помнила всепоглощающее горе родителей, что еще сильнее укрепило в ней решение остаться одинокой и бездетной. Если она влюбится в кого‑то, это сделает ее слишком уязвимой, а ребенок увеличит эту уязвимость. Так что гораздо разумнее и безопаснее держать мужчин на эмоциональной дистанции.

Думать о ребенке и Андреа опасно. Он будто открыл дверь в ее голове, которая до сих пор всегда была крепко заперта. Иззи сразу начала представлять, как укачивает новорожденного темноволосого ребенка, и у нее сжалось сердце.

Она глубоко вдохнула, вновь обретая контроль над собой.

— Умеешь ты испортить весь настрой. — Ее попытка пошутить не удалась.

Андреа взял ее руку и поднес ко рту, по‑прежнему держа Иззи в поле зрения.

— Это очень важный разговор, потому что ребенок — не на полгода. Он все изменит.

— Успокойся, Андреа. Я не хочу детей. Ты ведешь подобные разговоры с каждой женщиной, с которой спишь?

— Я всегда пользуюсь презервативами. Без исключений. Мои взаимоотношения с женщинами обычно не длятся больше нескольких недель.

— Почему же?

Он накрутил прядь ее волос себе на палец, и его взгляд упал на ее губы.

— Я не раздаю партнершам ложные надежды, не люблю этого. Я не из тех, кто выбирает оседлый образ жизни. Мне быстро становится скучно.

— Поэтому ты заканчиваешь отношения, пока вы не слишком привязались друг к другу?

— В моем случае это неплохо работает.

Иззи спрашивала себя, как он дожил до тридцати четырех лет, постоянно меняя любовниц без всяких сожалений. Неужели не хотелось более близких отношений?