Сладкое зло - страница 57

— Люцифер, — прошептала я.

— Да. Никто не сравнился бы с ним в умении привлекать сторонников. Я ловил каждое его слово. А вот Марианта твердила, что у нее дурные предчувствия, что негоже одному ангелу так выпячивать собственную фигуру. Это было единственное, в чем мы расходились.

Отец опустил глаза, полные глубокой печали, и посмотрел на наши соединенные руки. Такая же грусть звучала и в его голосе.

— Я начал посещать сборища, на которых выступал Люцифер. Он был — и по сей день остается — мастером обмана. Начнет восхвалять сделанное Богом и сонмом ангелов, а потом ввернет какое-нибудь двусмысленное замечание — и мы задумаемся. Постепенно зароненные им семена сомнения давали всходы, и все больше ангелов приходило его послушать. Люцифер использовал полуправду, а мы на нее поддавались. Однажды я с ужасом осознал, что мое отношение ко всему вокруг переменилось. Но, — тут он перешел на сокрушенный шепот, — ничего не сказал Марианте.

Я задрожала, понимая, что будет дальше.

— У Люцифера было много сторонников. Он успешно извратил наши мысли, знал это и приготовился выступить открыто. Уже уверенно он сообщил нам, что Бог втайне создает новую расу — людей — и целое новое царство для них. По словам Люцифера, Творец был так увлечен этой затеей, что все прочее перестало его интересовать. Нам, ангелам, должна была достаться жалкая роль прислуги при его драгоценных людях, а людям — разнообразные радости, свободы и ощущения, которых мы не знали и не узнаем. Нас-де используют, растопчут и позабудут. Я прямо-таки кипятком… Ой, извини за выражение, милая.

Я спрятала улыбку — до чего же он деликатный! Демон с внешностью громилы, а просит прощения за такой пустяк.

— Каким же я был тогда идиотом! — Он затряс головой, вспоминая. — Я поверил, что Бог может ошибаться. Считал, что он сошел с ума. И я был не один. За Люцифером стояла треть всего сонма. Разъяренная толпа ангелов. Такое невозможно было даже вообразить.

Он на мгновение отпустил мою руку и задумчиво пригладил бороду.

— Тут уж мне пришлось во всем сознаться Марианте. Она умоляла меня не бунтовать, но я был уверен, что когда все закончится, она увидит, где правда, поймет меня и простит. А потому ушел и присоединился к мятежникам. Ну, а что было после того, как мы потерпели поражение, ты наверняка знаешь.

— Вас, — я сглотнула, — низвергли в адские бездны.

Он хмуро кивнул.

— Лишь оказавшись там, в самом низу, я понял, как обманул нас Люцифер. Остальные тоже поняли, но по большей части продолжали его слепо поддерживать. Спорить с ним было опасно, так что я держал свои мысли при себе. За молчаливость меня стали уважать. Думали, что я вынашиваю планы мщения, а на самом деле я ненавидел себя за то, что сделал с Мариантой. Мысли о ней преследовали меня неотступно.

Он перестал говорить и устремил глаза к потолку.

— Как давно всё случилось, а сердце болит до сих пор.

Я потерла его руки, чтобы ободрить, и он продолжал.

— Шло время, к нам приходили новости о сотворении земли и человека. Люцифер посылал наверх лазутчиков, а потом осмелел и стал посылать мятежных ангелов, чтобы они настраивали людей против Творца.

Внезапно он вскинул голову и устремил взгляд на что-то за моим плечом. Из горла у него вырвался странный шепот с присвистом, а глаза вспыхнули ярко-красным. Я отдернула руки.

Когда отец снова посмотрел на меня, его глаза выглядели совершенно нормально.

— Извини, — проговорил он обеспокоенно. — У них, вообще-то, нет права работать на моей территории.

Я промолчала, потому что ни слова не могла из себя выдавить. Весь эпизод занял не более двух секунд, но страшнее его я еще ничего не встречала. Было ли это нечеловеческое шипение речью на языке демонов? Я огляделась — нет, кроме меня никто ничего не заметил.

— Я не хотел тебя пугать, но, знаешь ли, этот разговор — вовсе не для их ушей.

— Да. Просто я не сразу поняла, потому что не вижу их.

— В самом деле? — Он беспокойно наморщил лоб и сдвинул брови. — Это может оказаться проблемой.

Я дотронулась до цепочки, подаренной Каиданом. Дрожь никак не унималась.

— Могу, конечно, ошибаться, — сказала я, — но твой рассказ звучит для меня так, как будто ты в действительности почитаешь Бога. Хотя я не понимаю, как такое возможно, учитывая… твою специальность.

Я опустила глаза, надеясь, что это не прозвучало оскорблением.

— Считаешь, нелепо вышло? — Его рот искривился в язвительной усмешке. — Я заслужил ад. Меня слишком легко удалось сбить с истинного пути.

Его руки все еще лежали на столе раскрытыми ладонями вверх. Я вложила в них свои руки и ощутила крепкое пожатие.

— Так вот, я из кожи вон лез, чтобы попасть наверх, потому что у меня была своя тайная цель. Я услышал, что к каждому человеческому существу приставляют ангела-хранителя, и мной овладела мысль о возможности снова свидеться с Мариантой. Что-то в моем мрачном усердии, по-видимому, произвело впечатление на Люцифера, потому что в восемнадцатом веке я оказался на земле с заданием склонять людей к злоупотреблению определенными веществами и постепенно вырабатывать у них вредные привычки.

Упоминание о наркотиках заставило меня вспыхнуть от стыда. Цвета ауры я предусмотрительно держала спрятанными, но контролировать лицо было труднее. Отец перешел на шепот:

— Я очень преуспел — боюсь, слишком. Понимаешь, мало стать повелителем, надо еще удержаться в должности, и тут приходится стараться изо всех сил. Впервые попав на землю и увидев человеческие души, пойманные в ловушку физической формы, я ужаснулся. Создания, достойные восхищения, поистине сотворенные гением и любовью, они никак не могли сладить с собственными телами. Работать с ними было очень легко. Я стал путешествовать по всему миру, потому что так мог видеть больше ангелов-хранителей — сотни, тысячи. Только ради этого мне и стоило продлевать существование. Всё остальное я давно уже потерял.