Сладкое зло - страница 61

— Почему, — я почти кричала, — Бог так с нами поступил? Со всеми детьми-исполинами? Это же не наша вина!

Отец перегнулся через стол, схватил мои руки, оторвал их от лица и, глядя мне прямо в глаза, сказал:

— От гнева никогда не бывает ничего хорошего, поверь мне. Он отнимет у тебя ясность мысли, а я знаю, что ты этого не хочешь. Не теряй надежды. Помни, ад — это только место временного пребывания. На Страшном суде ты получишь свой шанс. Нам не дано понять во всей полноте конечный план Творца. Примерно так же, как младенцу не дано освоить квантовую физику.

Я провела руками по лицу, силясь кивнуть и проглотить рыдания, рвущиеся из груди. Я не желала отправляться в ад. Ничто не могло быть чудовищнее, чем мысль о месте, начисто лишенном любви.

Охранник у дверей заорал:

— Две минуты! Заканчивайте и прощайтесь!

Мы оба поднялись. Я обошла вокруг стола, и он заключил меня в крепкие объятия. От него пахло мылом. Было что-то нереальное в том, что отец меня обнимает, но вместе с тем и очень правильное. Он поцеловал меня в макушку.

— Папа, я тебя люблю.

— Ты не представляешь себе, какой музыкой звучат для меня эти слова. Я любил тебя каждый день твоей жизни. Спасибо тебе, что пришла. Горжусь тобой.

Он разжал руки, чуть отступил и поднял за подбородок мое лицо так, чтобы я смотрела прямо на него.

— Накрепко запомни все, что я тебе говорил, поняла?

Я кивнула.

— А этому мальчишке Роуву скажи, чтобы убрал лапы от моей девочки. А если не уберет, то я скоро выйду и тогда уж с ним разберусь.

— Ну, пааап!

Куда деваться от смущения?

Раздался свисток, и мы отошли друг от друга. За другими столами тоже вставали, обнимались, и посетители шли к дверям. У меня засосало под ложечкой.

— Пожалуйста, будь осторожна, — напутствовал меня отец.

— Мы скоро увидимся?

— Можешь быть уверена.

Он поцеловал меня в лоб, и я нехотя присоединилась к толпе, бредущей на выход. У двери я оглянулась. Он стоял в той же позе, высокий и суровый, и смотрел мне вслед. Всю предыдущую жизнь я обманывала себя, утверждая, что мне не нужна его любовь. Неправда — отцовская любовь нужна каждому.

Свежевыбритый Каидан ждал меня под ярким калифорнийским солнцем, прислонясь к своему блестящему черному внедорожнику. Его руки были скрещены на груди. Увидев меня, он выпрямился и снял темные очки. А я, не в силах поднять на него глаза, быстро прошла к дверце, открыла ее и забралась в машину.

Не проронив ни звука, Каидан сел за руль и все время, пока мы ехали, не отрываясь смотрел на дорогу. На расстоянии пяти миль от тюрьмы я закрыла лицо руками и дала волю накопившимся слезам.

Глава семнадцатая
Первая жертва

Через дорогу от гостиницы была крохотная прачечная-самообслуживание с пятью стиральными и пятью сушильными машинами, в которые надо было опускать монетку. Я провела вторую половину дня за стиркой, а Каидан пошел в гостиничный спортзал. Чтобы я не пропустила звонок из монастыря, он отдал свой телефон мне. Я сидела в одиночестве на стульчике, глядела на крутящуюся сушилку и размышляла.

Когда мы вернулись в гостиницу, я спросила Каидана, подслушивал ли он мой разговор с отцом, пока ждал у тюрьмы. Он ответил, что как только приехал, немного послушал, чтобы убедиться, что со мной все в порядке, — и я вполне ему верила.

Я подробно передала ему всё, что сказал отец. Каидан слушал, не перебивая, и лишь изредка подавал односложные реплики. Не сказал даже «А что я тебе говорил?» по поводу последней части.

Сушилка, наконец, закончила работу, я подошла к ней и стала по одной вынимать и складывать вещи. Внезапно чьи-то руки обняли меня сзади за талию. Я подскочила и громко взвизгнула от неожиданности.

— Это всего лишь я, дорогая, — пробасил Каидан у меня над ухом. — Ты прямо сама домовитость. А готовить тоже умеешь?

Я оперлась обеими руками о край сушилки, чтобы удержать равновесие. Машина была еще горячая.

— Ой, Кай, нельзя же так! — Я чувствовала, как его нос и губы касаются моих волос. Зачем он все это со мной делает? Просит не романтизировать его, а потом как подойдет да как начнет тыкаться сзади носом!

У меня подкашивались колени, и я была в полном замешательстве. Чего мне на самом деле хотелось, так это зажмуриться и упасть назад в его объятия, на мгновение представив себе, что мы вместе. Но где-то внутри меня жила сила, более мощная, чем влечение тела, и я удержалась. Нет, я не буду одной из его одномоментных девочек.

— Если ты не собираешься стать моим парнем, то не должен меня так хватать.

Я думала, он обидится, что я его гоню, и отстранится, но Каидан не сделал ничего подобного, а пробубнил мне прямо в волосы:

— Испам не положено вступать в отношения, особенно друг с другом.

— А мы никому не скажем, — произнесла я в пустоту перед собой и закрыла глаза. — Только мы с тобой и будем знать.

— Это невозможно. — Его отказ прозвучал тихо и деликатно, но твердо.

Тогда я, вооружившись той же самой силой, сняла его руки со своей талии и отпустила их. Секундой позже он ушел. То огонь, то лед, снова и снова.

Это невозможно. Я прислонилась к сушилке, тяжело дыша и чувствуя ее жар. В кои-то веки мои глаза оставались сухими.

В глубине сердца я знала, что шанса нет. Конечно, нет. Он не говорил, что не хочет быть со мной, — только, что это не разрешается. Я попробовала за это ухватиться — нет, не надо. В чем бы ни заключалась причина, никакого «мы» не будет, даже втайне от всех. Да и не получится сохранить от всех такую тайну. Чем скорее я приму это как данность, тем лучше.