Железный регент - страница 99
— Я не предполагал. Просто предупредил на всякий случай, раз разговор зашел, чтобы потом вопросов не было. Если раньше, когда ты интересовала меня исключительно в качестве даны, еще были возможны варианты, то теперь делить тебя с кем-то я точно не намерен.
— Ревнуешь? — Рина сверкнула глазами, мне показалось — радостно.
— Я, конечно, не претец, но посягательств на свое не потерплю.
На «свое» дана уже не обиделась, и точку в разговоре мы поставили долгим поцелуем. А после тем более стало не до разговоров, нашлись более приятные вещи.
Может, я слишком быстро перешел от вчерашней неопределенной эйфории к сегодняшним обещаниям, но меня подталкивала подспудная уверенность, что именно так правильно. Я — ее Голос, она — мое спасение, и шансов разбежаться у нас практически нет. Даже при большом желании, которого у меня не было.
При этом, если отбросить упрямство и недовольство некоторой предопределенностью, то выходило, что жаловаться не на что. Рина устраивала меня решительно во всем, и какой смысл метаться?
После бурного, довольно продолжительного и очень приятного окончания разговора мы с даной единогласно решили, что стоит отвлечься на завтрак, поэтому хозяйка комнаты отправилась разговаривать с прислугой, а я — в ванную.
Не то чтобы я всерьез планировал скрывать от кого-то свои особые отношения с Риной, для этого надо было как-то иначе проводить и оканчивать вчерашний день. Но вот так с ходу шокировать прислугу видом до безобразия довольного и расслабленного Железного регента не стоило: для репутации вредно. А состроить подобающую статусу серьезную физиономию я был сейчас не способен, что подтвердила не только хихикающая Рина, но и безжалостно-равнодушное зеркало.
Для завтрака мы расположились, поправ все обычаи, вдвоем на традиционном одноместном ложе, которых здесь было два в дополнение к четырем креслам. Я, наскоро обернутый в полотенце, у меня в охапке — хозяйка покоев, для порядка завернутая в тунику. Надо ли говорить, что завтрак в таком положении отошел на второй план, и когда первый голод был утолен, мы оказались больше увлечены поцелуями, чем едой.
Правда, сильно увлечься нам не дали: на пороге после короткого стука в дверь появился гость.
Мне кажется, это был первый случай в истории, когда Даор Алый Хлыст не нашел, что сказать. Он окинул нас очень внимательным взглядом, под которым смущенная Рина принялась нервно оправлять тунику, глубокомысленно кашлянул и прошел к ближайшему креслу, на которое опустился в глубокой задумчивости. Неловкая тишина висела недолго, гость очень быстро справился с удивлением и церемонно склонил голову.
— Приношу свои извинения за несвоевременный визит. Признаться, я не ожидал, что он окажется… Хм. Настолько несвоевременным. Но себе в оправдание могу сказать только, что опасался, будто случилось нечто непоправимое.
— Да я сам хорош, — поморщившись, со вздохом ответил я ему. — Настолько ошалел от нежданной радости, что даже не подумал тебя предупредить.
— Насколько я понимаю, исцелил тебя именно наш алмаз неграненый? — Даор вопросительно выгнул брови, слегка кивнув Рине.
— Да, — подтвердил я и вкратце пересказал Алому Хлысту то, что обсуждал с Халой. Опуская, впрочем, детали вроде собственного происхождения.
— Что же. Ошибиться вот так — приятно.
— Как — так? — полюбопытствовала дана.
— Обнаружить, что друг и соратник чудесным образом излечился и пребывает в прекрасном расположении духа. Первоначально же я вообще ожидал найти здесь два трупа и обдумывал, стоит ли взламывать защиту, или подождать, пока она иссякнет сама. Хотя распоряжение о завтраке для двоих вселило в меня определенный оптимизм, на такой подарок богов я все же не рассчитывал, — он тонко улыбнулся.
— А почему два трупа? — негромко уточнила Рина.
— Даор имеет в виду, что, убив тебя в припадке, я бы, очнувшись, почти наверняка покончил с собой. Я и без этого всерьез подумывал о самоубийстве и держался только на чувстве долга, а подобное вполне могло стать последней каплей.
На слове «самоубийство» женщина шумно вздохнула. Я в ободрение на мгновение крепче сжал ее в объятьях и поцеловал в макушку.
— А ты искал меня просто для порядка или что-то случилось? — обратился я уже к гостю.
— Скорее, первое. До завтра в этом городе вряд ли произойдет что-либо существенное. — Алый Хлыст улыбнулся с некоторой снисходительностью, потом вновь окинул нас внимательным цепким взглядом, чуть склонил голову к плечу и задумчиво сцепил кончики пальцев. — Однако эти изменения создают определенные сложности…
— Какого рода? — насторожился я.
— Насколько я понимаю, получить твое согласие на участие юной даны в грядущих событиях будет теперь гораздо труднее, — посетовал он.
— Поэтому ты будешь ее использовать без моего согласия? — хмыкнул я, не обольщаясь на его счет. В своих интригах Даор использует всех, просто ценность фигур разнится: какими-то он легко жертвует, какие-то бережет.
— Больше ничего не остается, — с улыбкой развел руками собеседник.
— А без этого никак? — спросила Рина. Без возмущения, скорее печально и обреченно: очевидно, понимала, что смысла спорить нет.
— Увы, дитя. Для этого вам следовало оставаться в Далене, жить тихой незаметной жизнью и не становиться в глазах сильных мира сего женщиной Железного регента. Даже если я не буду считать вас интересной фигурой, это ничего не изменит: вы уже являетесь таковой.
— А что будет с Ивом, когда регентский совет прекратит свое существование? — продолжила допытываться дана.
