Око силы - страница 33
Мне всегда смешны любые исследования и рассуждения на тему – кто лучше, мужчины или женщины, или кто равнее, или кто злее, или от кого все беды.
Никто. Мы равны. Равнонужны и равнополезны. И равновредны. И жизнь – это мы вместе. А не мы против друг друга. Когда мы против друг друга, это ведет к смерти красоты, а значит, к смерти смысла жизни. И есть хороший критерий, как определить, кто женское начало, а кто мужское. Ты придумываешь огонь и объясняешь его пользу или добываешь его?
Каждый раз, засыпая, я боюсь, что проснусь и окажется, что мне все приснилось. Что рядом со мной не счастье, а одиночество. Я только стараюсь, чтобы это не приняло совсем безумную форму. Иногда, я замечаю, что я боюсь даже моргать. Потому что боюсь пропустить каждый момент моей неожиданной новой жизни.
Мы так сдружились с младшим братом Демона. Он любознательный ребенок, быстро учится, и очень хочет мне помогать, я даже даю ему делать какие-то несложные задания, из своей работы. Демон взял на себя мужскую работу по дому. Мне было очень неловко, но мои смущенные возражения, он отмел. Хотя я до сих пор смущаюсь, когда он приводит мой дом в порядок, как полагается хозяину дома. Это же и его дом тоже теперь.
Сегодняшний вечер прошел, как обычно, я даже не знаю, что случилось, или что изменилось. Считается, что женщины должны такое чувствовать, но, у меня не было никаких предчувствий, возможно мой страшный недуг помешал мне это почувствовать. Каждый раз возвращаясь к этому дню, даже много лет спустя, я пытаюсь понять, какой момент превратил этот день в особенный. И не могу его найти. Но ведь должен он быть! Во всех книгах самый главный день всегда особенный. Или хотя бы есть в нем что-то, что можно назначить особенным моментом. Но в тот день все было, как назло, обычно. Так же, как вчера. И если отмести мои чувства, так же, как и на следующий день. Не знаю, что случилось. Даже рассказывать нечего – мы проснулись, позавтракали вместе, занялись каждый своей работой, потом занялись домашними делами, к нам пришли Писатель и Бабочка, ели мы в тот день на улице, но мы так часто делаем. Когда стемнело, мы смотрели на звезды, смеялись. В нашей деревне говорящее небо, облака здесь часто показывают театр, можно рассказывать по облакам целые истории. Я, кстати, часто их рассказываю нашему ребенку. А теперь Писатель придумал такую же игру, только со звездами. Мы ищем в них фразы, пожелания, или картинки. У нас очень звездное небо. И так необычно, мне нигде, кроме как в нашей деревне такое не встречалось, если выйти из дома ночью, то край звездного неба будет выше горизонта, как будто на землю натянут темно-фиолетовый купол, и звезд не хватило до низа. Ровное светло-фиолетовое, гораздо светлее, чем небо над головой, кольцо опоясывает землю. Словно, фиолетовая ткань к низу натянута, словно она может прорваться и свет хлынет к нам. Я не знаю, что это за явление, но у нас в деревне его можно наблюдать каждую ночь, а в других местах, при любой звездности, звезды всегда спускаются до самого горизонта.
Мы поиграли в звездные истории, потом Писатель и Бабочка пошли домой, а мы пошли спать. Мы не гоним ребенка ложиться раньше нас. Ему пока не нужно в школу, да и когда будет нужно, мы решили, что пусть высыпается после школы, если не хочет ложиться ночью.
Мальчик ушел к себе, и только пожелание спокойной ночи должно было сорваться у меня с губ, как Демон коснулся моих губ. Неужели он догадался?! Жил со мной рядом и догадался! Это было очевидно? Почему он это сделал? У меня потемнело в глазах, казалось, мир ушел из-под ног. Нет, это не какой-то был такой волшебный поцелуй. Я, вообще, не знаю, что такое волшебные поцелуи. Наверное, когда любишь – любое прикосновение любимого волшебное. У меня есть, конечно, опыт. Не в отношениях, но в связях, конечно, есть. Не слишком удачный, но удачного у меня и быть не могло, но и не травмирующий. Как у всех, наверное.
Конечно, этот поцелуй, самое сладостное, что у меня было. Потому что никто не был для меня таким желанным, как Демон. Я так долго рассказываю, а ведь это было не просто касание. Поцелуй продолжился, требуя ответа. А я, теряясь, не могу ни ответить, ни отстраниться.
И Демон решил за меня, мягко толкая меня в комнату, в свою. А мне осталось, только пылая, и не очень понимая, что происходит, слушаться. Нет, то есть, конечно, мне было понятно, что происходит, непонятно только почему. Зачем?
Он раздел меня, а я изо всех сил стараюсь сдержать крик. От страха и от счастья. Мне нужно подумать, мне нужно остановить этот момент, чтобы осмотреть его со всех сторон, но время идет, и он двигается, о, как невероятно красиво он двигается. Он раздевается сам, видимо, решив, что от меня толку не добиться. Я пытаюсь как-то извиниться за неловкость, как-то ему объяснить… Хотя что я могу ему объяснить? Я касаюсь его груди ладонью, выдыхаю от наслаждения. Мне хочется закрыть глаза, чтобы отдаться чувствам, но я не могу, не смею пропустить ни момента. У меня же такого больше никогда не будет! Мне кажется, я плачу, пытаюсь сдержаться, чтобы его не напугать, но, по-моему, получается очень плохо. Я собираю всю свою смелость, и целую его, кажется, в плечо, не помню, или в руку. Чтобы как-то дать ему понять, что я не против.
Он что-то говорит, но у меня в мозгу так колотится сердце, что я не слышу. Я хочу улыбнуться, но, кажется, мое лицо искажает гримаса. Он овладевает мной. Странное слово – овладевает. Он давно владеет моим сердцем, разумом, да и телом тоже, он мог пользоваться им в любой момент. Мне больно. Наверное, считается, как в первый раз, я не знаю. Мне не было больно в первый раз. Но многие про это пишут – что больно. Сейчас мне больно. И я не знаю, от чего именно. Кажется, что разорвется сердце. Хотя, конечно, мужчина входит не в сердце, когда овладевает телом. Но мне кажется, что он вошел именно в сердце. И двигается тоже внутри него. Я кусаю одеяло, чтобы не закричать от невыносимости. Кажется, что я умру, от счастья. Нельзя понять, какой он любовник, хороший или нет. Меня захлестывает счастье, и никакой адекватной оценки у меня нет. Я его слишком люблю. Мне слишком хорошо. Я счастливо стонаю. Я боюсь, вдруг ему не нравится. Словно в ответ на мой страх, я слышу тихие его стоны. Меня обволакивает наслаждение. Я не могу уже больше любоваться им. И не могу чувствовать больше, чем чувствую. Я не понимаю, когда все кончилось. Лежать в его объятиях не меньшее наслаждение, что и чувствовать его в себе.
