Пикник у Висячей скалы - страница 19
Бамфер с надеждой посмотрел на Мадмуазель. Вокруг было множество поваленных деревьев и валежника, но это стало хоть какой-то зацепкой.
— Теперь, когда вы вспомнили про бревно, мисс Эдит, возможно, вам придёт в голову что-то ещё? Оглянитесь вокруг, может что-нибудь здесь кажется вам знакомым: пни, папоротники, странного вида камни…?
— Нет, — сказала Эдит. — Ничего.
— О, не страшно, — ответил полицейский, решив возобновить попытки после обеда.
— Где бы вы хотели присесть, Мадмуазель?
Джима отослали к коляске за корзинкой с едой, и как только они удобно устроились на траве, Эдит ни с того, ни с сего, заявила:
— Мистер Бамфер! Я, кажется, кое-что вспомнила.
— Отлично! Что именно?
— Облако. Очень странное облако.
— Облако? Отлично! Но к несчастью, облака имеют свойство перелетать с одного места на другое…
— Я знаю, — ответила Эдит, резко повзрослев и приняв строгий вид. — Только то облако было гадкого красного цвета, и я запомнила его потому что посмотрела вверх и увидела его сквозь ветки.
Она медленно откусила большой кусок сэндвича с ветчиной…
— Это случилось сразу после того как я встретила мисс МакКроу.
Сэндвич Бамфера незамеченным упал на траву.
— Мисс МакКроу? Ну и ну! Вы никогда не говорили, что видели мисс МакКроу! Джим, бери скорей блокнот. Не знаю понимаете ли вы это или нет, мисс Эдит, но только что вы сказали мне нечто очень важное.
— Поэтому и сказала, — самодовольно ответила Эдит.
— Когда ваша учительница к вам присоединилась? Подумайте хорошенько, пожалуйста.
— Она не моя учительница, — сказала Эдит, ещё раз откусывая сэндвич. — Моя мама не хочет, чтобы я изучала высшую математику. Она считает, что место женщины — дома.
Бамфер выдавил из себя заискивающую улыбку.
— Совершенно верно. Ваша мать очень разумная… А теперь, пожалуйста, на счёт мисс МакКроу. Где она была, когда вы внезапно её увидели? Далеко? Близко?
— Довольно далеко.
— В ста ярдах? В пятидесяти?
— Не знаю. Я не очень хорошо разбираюсь в числах. Я видела её вдалеке сквозь деревья, когда бежала назад к речке.
— Вы, конечно, бежали вниз?
— Конечно.
— А мисс МакКроу шла в противоположную сторону вверх. Верно?
К его удивлению, свидетельница начала извиваться и хихикать.
— Господи боже! Она была такая смешная.
— Что? — сказал мистер Бамфер. — Запиши это, Джим. Почему она была смешная?
— Я лучше не буду говорить.
— Пожалуйста, расскажи нам, Эдит, — уговаривала Мадмуазель. — Ты так сильно помогаешь мистеру Бамферу.
— Её юбка, — сказала Эдит, засовывая уголок носового платка в рот.
— Что было не так с её юбкой?
Эдит снова захихикала.
— О таком неприлично говорить при мужчинах.
Бамфер наклонился к ней, словно хотел просверлить голубыми глазами дыру в её голове.
— Не обращайте на меня внимания. Я вам в отцы гожусь! … так тоже хорошо.
Эдит что-то нашептывала во внимательное розовое ушко Мадмуазель.
— Констебль, она говорит, что мисс МакКроу была без юбки, в одних pantalons.
— В исподнем, — пояснил констебль юному Джиму. — Итак, мисс Эдит, вы уверены, что та женщина, которую вы видели сквозь деревья, поднимающейся вверх, была мисс МакКроу?
— Уверена.
— Вам было трудно узнать её без платья?
— Вовсе нет. Ни у кого из наших учительниц нет такой странной фигуры. Ирма Леопольд однажды сказала мне, что мисс МакКроу — плоская как утюг!
Это была единственная и последняя существенная информация, которую удалось добыть у Эдит Хортон в среду 18 февраля, а также в другие последующие дни.
Как только полицейская коляска выехала на главную дорогу и скрылась, миссис Эпплъярд решительно села за стол, перед этим плотно закрыв дверь кабинета. Это входило в привычку. Когда она приступала к делам — прямая, молчаливая и внешне невозмутимая, — она всё отчётливее ощущала нарастающий ропот вопрошающих голосов из внешнего мира. Помешанные, священнослужители, ясновидящие, журналисты, друзья, родственники и родители учениц. С родителями, разумеется, дела обстояли хуже всего. Их письма едва можно было выбросить в корзину для мусора, как свёрток с предложением найти девочек при помощи особого магнита. Здравым умом она понимала, что это вполне обоснованно, даже для родителей чьи дочери вернулись с пикника целыми и невредимыми, обращаться к ней за дополнительной информацией и успокоением. Прикованная к столу письмами, она просиживала за ним целые часы. Одно неосторожное слово, обращенное к взвинченной матери, могло легко разжечь такой пожар из лжи и слухов, что никакое количество правды не сможет его затушить.
Этим утром задача миссис Эпплъярд была много неприятней и опасней — написать родителям Миранды и Ирмы Леопольд, а также законному опекуну Мэрион Куэйд, что три девочки и воспитательница таинственным образом исчезли у Висячей скалы. К счастью, или, возможно, к несчастью, все эти письма придут к получателям со значительной задержкой. И по определённым причинам, никто из них ещё не видел заметок в газетах.
Она снова вспомнила то утро перед пикником. Снова увидела стройные ряды девочек в перчатках и шляпках под руководством двух воспитательниц. Снова услышала своё краткое напутствие на крыльце, предостерегающее от опасных змей и насекомых. Насекомых! Так что же наконец произошло в ту субботу днём? И почему, почему, почему это случилось с тремя старшеклассницами, которые так важны для престижа и социального положения колледжа? Мэрион Куэйд — блестящая ученица, хотя и не такая состоятельная как остальные, могла рассчитывать на академические лавры, что в своём роде не менее важно. Почему не пропала Эдит или это маленькое ничтожество Бланш, или Сара Вейбурн? Как обычно, даже мысль о Саре Вейбурн вызывала у неё раздражение. Эти большие как блюдца глаза, полные постоянной молчаливой критики, несносной от ребёнка тринадцати лет. И всё же, оплата за обучение Сары всегда поступала вовремя — от пожилого опекуна, чей адрес нигде не указывался. Скромный и элегантный, «Очевидно, джентльмен», как сказал бы её Артур.
