Фонтаны на горизонте - страница 14
— За удачную, нет — богатую охоту, друзья!
...С утра на «Диане» продолжилась разгрузка. Занятый делами, Иван Алексеевич не обращал особого внимания на берег. Зато туда с вожделением поглядывал Филипп Слива. Он чувствовал, что там можно поживиться выпивкой, о которой на шхуне при этом рыжем боцмане не приходится и мечтать. Завистливым взглядом провожал Слива ящики со спиртом, которые всплывали из темного трюма, проносились над головой и исчезали за бортом в шлюпке. Поскрипывали блоки, ходила длинной рукой над палубой стрела.
А не всем хотелось работать и особенно Сливе. Утро стояло солнечное и холодное. Воздух был чистый, насыщенный морским ароматом. Высокое, по-осеннему бледное небо было без облачка. Легкий бриз тянул с океана.
— Майна! Вира! Полундра! — то и дело раздавалось над шхуной.
Не прошло и двух часов работы, как ветер посвежел, запел в снастях, пригнал с океана первые тучи. Сразу помрачнело. Бухта стала темной и хмурой. Северов взглянул на барометр. Тот пока не предвещал близкой бури, но нужно быть всегда готовым к встрече с ней. Он позвал Журбу. Боцман был в теплой тужурке и высоких сапогах. В его фигуре не было ничего, что говорило бы об угодничестве, но в то же время не было и развязности.
— Я вас слушаю, Иван Алексеевич, — сказал Журба тоном, не допускающим каких-либо иных, кроме служебных отношений. «Хорош боцман, — оценил Северов. - Настоящий моряк».
Как бы не заштормило, — Северов взглянул на сгущавшиеся тучи. — В бухте мы, конечно, отстоимся, а на палубе надо бы все подготовить.
Хорошо, Иван Алексеевич, — кивнул Журба. — Все сделаю.
Стоило Журбе отойти, как Филипп Слива перекинулся через борт и по штормтрапу быстро спустился в нагруженную, готовую к отходу, шлюпку.
— Ты куда? — спросил его рулевой.
— Навались на весла! — вместо ответа крикнул Слива. — Навались, сироты царя морского!
Гребцы послушно взмахнули веслами, и шлюпка, тяжело груженная ящиками и бочками, медленно двинулась от шхуны. Рулевой повторил свой вопрос.
— Курьер царя, отбывающего в эмиграцию, — усмехнулся Слива и попросил: — Нет ли, браток, закурить? Сигары подданным раздал.
Гребцы засмеялись. Рулевой протянул Филиппу кисет с табаком:
Веселый! Все у вас на шхуне такие?
Все, — кивнул Слива. — Только, знаешь, веселость испаряется. Нужно... — Филипп щелкнул по шее и с надеждой спросил: — Найдется?
Этого добра, — пренебрежительно усмехнулся рулевой, — хоть купайся.
Боюсь простуды. Лучше приму в нутро.
Слива балагурил, стараясь расположить к себе новых знакомых, чтобы они помогли ему достать выпить. Шлюпка причалила к небольшой пристани, он помог ее разгрузить и пошел за одним из гребцов. Проходя мимо склада, он в изумлении остановился: «Рабочие-китобои», которых привезла «Диана», вскрывали длинные ящики и доставали новенькие, смазанные винтовки, тут же протирали их, щелкали затворами, прицеливались, надевали на пояса подсумки и заполняли их патронами. Пулеметчики собирали два пулемета «максим». Между «рабочими» ходил Норинов с маузером на бедре. Капитана «Дианы» узнать было еще труднее. Он сменил морской костюм на английский френч с погонами и бриджи с крагами. На фуражке блестела кокарда.
Фьють! — присвистнул Филипп от удивления. — Наверное, меня готовится встречать почетный караул.
Ну и бандитов вы привезли, — покрутил головой спутник Сливы. — Всю ночь пьянствовали, изнасиловали . нашу стряпуху, а сейчас собираются на грабеж.
Среди жителей фактории уже прошел слух о целях предстоящего похода прибывших «рабочих». Слива с трудом верил тому, что говорил его новый знакомый, но вид и занятия «рабочих» не оставляли места сомнениям. «Надо капитану доложить, — подумал Слива, забыв о цели своего бегства с «Дианы». — Тут порохом и виселицей пахнет».
Он хотел повернуть к берегу, но его предупредил спутник. Указывая на низкую в конце сруба дверь он сказал
— Заходи. Тут мы артелью живем. Сейчас угощу те «я спиртом на грибах, клюкве и жженом сахаре. Мы его зовем «тайфун».
Слива вошел в полутемную комнату, но как через час из нее вышел, уже не помнил. Его привезли к шхуне на шлюпке и поднимали, обвязав под мышками шкентелем. Слива орал песни, кому-то грозил, размахивал руками но когда очутился на палубе и увидел перед собой Журбу, присмирел.
— Вернулся с берега я в дом родной, — покачиваясь, доложил он и, пьяно улыбаясь, добавил: — И не смотри ты на меня, как осьминог на покойника. Я такое видел, что... тсс, — Слива приложил к губам грязный палец: —
Тсс...
Отправляйся в кубрик и проспись! — сурово сказал ?Курба.
И пойду, — Слива провел рукой по глазам и тяжело вздохнул.
Северов подошел, чтобы узнать, почему приостановили разгрузку. Моряки расступились. Увидев Сливу, он недовольно сказал:
Опять напился, Слива. Иди-ка спать.
Сейчас иду, — Слива помотал головой и указал на берег. — Они там все... с винтовками, пулеметами... сволочи...
Больше о-н ничего не мог сказать. Минутное просветление прошло. «Тайфун» оказался слишком крепким. Выбежавший на палубу Ли Ти-сян подхватил Сливу и поволок в кубрик. Слива пытался обнять и поцеловать своего друга. Они скрылись...
— Завтра примерно накажу его, — сказал боцман и обратился к остальным: — Продолжайте работу!
«О каких винтовках, пулеметах говорил Слива? - думал Северов. — Что это бред пьяного или же...» На берегу раздался винтовочный выстрел, за ним второй, третий... Острохлесткие, они перекатывались эхом в скалах. В воздух с криком взвились испуганные птицы.
