Вперед, русичи! - страница 98

– А свистать все равно ни к чему, – все еще сердито заметила бойкая.

– Да я больше не буду, вы уж простите, – примирительно извинился Павел, чем окончательно растопил суровость старушек.

– Кого, ты говоришь, тебе здесь надо-то? – уже вполне дружелюбно спросили они.

– Дашу, – сказал Павел, – она вон в том подъезде живет. – Он махнул рукой в противоположный угол двора.

Переглянувшись, старушки покачали головой:

– Нет, не знаем.

– Да рази тут всех упомнишь? – начала одна из них. – В каждом доме, почитай, деревня, а то и две разместятся. Вот, помню, мы под Рязанью жили, так… – И они, уже не обращая внимания на парня, начали обмениваться воспоминаниями, которые согревали их не меньше, чем горячие лучи летнего солнца.

Увидев это, Павел повернулся и спокойно пошел к подъезду. Решил позвонить в первую же попавшуюся квартиру и расспросить про Дашу. Но дверь открыли лишь в третьей по счету квартире, куда он позвонил. Был разгар дня, и хозяева первых двух, видимо, были на работе.

– Здравствуйте, – сказал Павел женщине, открывшей дверь. – Простите, а здесь Даша не живет?

– Нет. – Женщина отрицательно покачала головой, внимательно разглядывая парня. А затем, немного подумав, добавила: – У нас в подъезде вообще девочки с таким именем нет.

– Да я видел, как она сюда вошла, с ребенком вместе, – не зная, что делать, сказал Павел.

Женщина лишь недоуменно пожала в ответ плечами и хотела было уже закрыть дверь, как вдруг догадалась.

– Так ты говоришь, с ребенком?

Павел утвердительно закивал.

– Тогда, видимо, вам нужна Надина племянница, ее, кажется, действительно Дашей зовут, она откуда-то погостить приехала.

Широко улыбаясь, Павел радостно закивал.

– Так они прямо над нами живут, в пятьдесят первой квартире, – уточнила женщина.

– Спасибо! – сразу бросившись наверх, на бегу крикнул он.

Женщина еще не успела дверь захлопнуть, как он уже звонил в названную ею квартиру.

Дверь открылась почти сразу…

– Пашка! – буквально взвизгнула Даша и в ту же секунду бросилась ему на шею. – Что же ты так долго!

Она крепко обняла его от радости, но тут же, смутившись своего порыва, отошла на шаг назад, взяв его крепко за руку, будто боясь, что, если отпустит, он куда-нибудь исчезнет. В глазах ее сияли слезы радости.

– А я уже третью неделю здесь.

– Да ну! – все еще возбужденный и оглушенный, возразил было Павел, – я тебя чуть больше недели ищу, – прикинул он, хотя совсем уже запутался и сам потерял счет времени.

Они смотрели друг на друга, по-прежнему растерянно стоя в коридоре. Им многое нужно было рассказать, но они неловко молчали, не зная, с чего начать.

– Ой, да что же мы здесь стоим, – спохватилась Даша, – давай хоть в комнату пройдем. К тому же я нисколько не прибавляю, я здесь уже восемнадцать дней.

– Это может быть, – сообразил Павел, – еще удачно, что только восемнадцать дней, а то я ведь и на год позже мог появиться. Для меня бы только неделя прошла, а для тебя больше года.

– Погоди ты, – успокоившись, остановила его объяснения Даша, – я так сразу на ходу все равно ничего не пойму. Где кресло? Где Вадик? Где ты меня целую неделю искал? Вообще, что случилось после того, как меня сюда забросило?

– Слушай! – спохватился Павел, услышав напоминание о кресле. – Я тебе после все расскажу, да и к тебе вопросов много. А сейчас некогда, бежать надо. Я тебе дорогой все объясню, только кресло сейчас в отделении милиции, недалеко здесь, надо успеть, пока дежурный не сменился. А то его куда-нибудь унесут, попробуй потом найти концы. Тогда вместе здесь куковать придется. Ну что же ты! – добавил он, видя, что девушка не собирается выходить из квартиры.

– Это кто плисол? – раздалось вдруг из комнаты, и в дверном проеме показалась рыжеватая голова мальчонки. Он любопытными глазенками уставился на Павла. А из комнаты в это же время раздался детский плач.

– А что же делать, – растерялась Даша, – я же от них сейчас никуда.

– Ты что, здесь в няньки нанялась? – недовольно заметил Павел, понимая, что его план натолкнулся на препятствие, которое может все значительно осложнить. – Когда их родители-то придут?

– Бабушка вообще-то скоро должна из магазина прийти, – заметила Даша, – но может и задержаться. А ты один не можешь сбегать и кресло сюда принести, пока твой знакомый дежурит?

– Ну уж, знакомый! – Павел даже хохотнул. – Если я ему на глаза один попадусь, он меня и в каталажку засадить может. Вдвоем бы мы могли что-нибудь придумать.

– Это кто плисол? – еще раз повторил вопрос мальчонка. – А дядя хаесий?

– Хаесий, хаесий, – передразнила Даша и, повернувшись к нему, тут же всплеснула руками. – Ты почему это опять босиком и без штанов?

Мальчишка насупился.

– Вот видишь, куда я их? – И, подойдя к малышу, требовательно спросила: – Ты куда штаны дел? Дядя пришел, а ты без штанов, ай-яй-яй, такой большой мальчик, как не стыдно.

– Описил, – не поднимая глаз, объяснил мальчонка.

– Как описался? – возмутилась Даша. – Вон же горшок в комнате стоит, на вас не настираешься. – И, подхватив его на руки, прошла в комнату.

Павел быстро разулся и вошел вслед за ней. В детской кроватке стояла еще совсем маленькая девочка, плач которой он слышал, но, увидев вошедших, она сразу замолчала и с любопытством стала наблюдать за ним.

– Да ты действительно здесь настоящей нянькой заделалась, – удивленно присвистнул он.

– Еще бы, – ответила Даша, натягивая мальчишке чистые колготки, – весь день колесом крутишься, за ними ведь глаз да глаз нужен. Особенно вот за этим ковбоем. – Она легко, но звонко шлепнула по голому заду мальчишку, который только заулыбался в ответ.