Неизданный Федор Сологуб - страница 40

                  Уж очень малый был удал, —
     И забавляяся подругой толстозадой,
                   Провел он год с немалою усладой.
                             Но наконец
     Нашелся и другой такой же молодец.
Однажды готтентот, ушедши на охоту,
                  Весь день прошлялся по болоту,
                             Идет домой,
             И предвкушает радость.
                    Но что за гадость!
                    Шалаш пустой,
          Лишь на песке остался отпечаток
             Двух пар здесь пробежавших пяток.
                   Бедняга поднял вой:
      «Жена моя с разбойником сбежала!
                   Его повесить мало.
      Какой же он подлец! И как ее мне жаль!
           Скотом уведена моя овечка!»
                 Отсюда и пошло словечко
                 Про готтентотскую мораль.


                 Да и у нас ведь не иначе,
                 Себя хвалить мы погодим.
                           Крестьянин Клим
                 На краденой куда-то ехал кляче,
                           Но к вечеру устал,
                              И задремал,
                 И по такой причине
                           Забрался в лес,
                 В дупло залез,
         А клячу привязал к осине.
    Случился здесь голодный конокрад,
           И жалкой кляче был он рад,
                          Украл и скрылся.
    Поутру Клим выходит из дупла,
        Увидел, — клячи нет, — и рассердился:
         «Ведь лошадь не сама ушла!»
    И не подумал он, что так ему и надо,
          И проклинать он начал конокрада.


            Таких примеров здесь найдешь
            Немало, коль искать охота.
            А если счет им подведешь,
                             То скажешь: — То-то!
            Не обижать бы готтентота!

4

ДУБ И ТРОСТНИК


                         Известно всем о том,
Как спорил гордый Дуб со скромным Тростником.
Но все ж обоим был конец не вовсе разен:
   От бури Дуб свалился, безобразен,
   Разросшийся превыше всяких норм,
И свиньям в желудях нашелся сытный корм,
            Хоть желуди и были мелки,
                      А ствол
                      Пошел
           На очень прочные поделки.
Тростник же срезан был, и стал он палкой, —
           Удел, не знаю, славный или жалкий.


               Поверьте мне:
   Уж кто там чем там ни кичится,
   Но всякий в деле пригодится
   В коммунистической стране.
   А есть тут и мораль другая:
           Красуйся и греми,
Но осторожней будь, и, желуди роняя,
             Свиней не раскорми, —
             Ведь свиньи буржуазны,
           И все дела их безобразны.
             И третья: до поры,
             Коль нравится, сгибайся,
Но палкой станешь, так старайся,
   Бей буржуазные ковры.

5

КОНЬ, ЛОШАКИ И ШАЛУН


Гордился конь пред лошаками
И быстрым бегом, и статьями.
И точно, был на загляденье конь:
                       В глазах — огонь,
                       И хвост трубою,
   И шея крепкая дугою,
Спина сильна и широка.
Могучего носил он седока
     На мирном и на бранном поле,
     Всегда его послушен воле.
     Седок доволен был конем
                       Ему покорным,
   Поил его и медом, и вином.
                       Кормил зерном отборным.
   От зависти взревели лошаки:
     — Мы не потерпим зла конизма!
Верней, научнее заветы лошакизма! —
                       И скалили клыки.
                       Ретивый конь, не труся,
   Вступил на скользкий путь дискуссий,
     Но, закопыченный, устал,
                         И зачихал.
   — Наш доблестный товарищ болен сапом! —
Ревут все лошаки. Развязка не долга:
   Сгрудившися, берут его нахрапом,
Да и ведут лечиться в дальние луга.


   Я видел иногда: мальчишка,
            Изрядный шалунишка
Капризничает и шумит,
                           Кричит,
                           Визжит,
   Но няня строгая подходит,
И за руку его подалее уводит:
   Пускай один поколобродит.
                           Короче говоря,
Вот какова мораль у этих басен:
Когда даешь уроки Октября,
            То будь в отъезд согласен.

6

НЕДОРАЗУМЕНИЕ С НЕВОЮ


      Перетерпев судеб удары,
      Мы в удареньях знатоки.
      Никто не скажет, что мадьяры,
      Хотя и храбры, но жидки,
И также знаем мы, что все напитки
      Бывают жидки,
   Какой ни примешай к ним густоты,
   И если говорим мы про хвосты.
      Так мы не говорим: прохвосты,
Все эти истины, конечно, просты,
      И ведомы, бесспорно, всем.
      Я речь о них завел затем,
   Чтоб присказка была, потом же будет сказка,
      И в ней завязка и развязка.


   Нева не хочет быть Невой,
   Уж каламбур наскучил ей избитый,

Первая  Назад 

40/200

Вперед  Последняя