Том 5. Проза, рассказы, сверхповести - страница 83

Первая Назад

83/109

Вперед Последняя

Со дня битвы при Тырнове –
Этого первого дня турецкого плена.
Когда не стало много любимых
Ее сыновей.
Столько дней тлело плена полено!
К воле вернулась, чаре ея,
И прежнего рабства более нет.
Жестокого ига скинута цепь.
Стала свободной Болгария.

VI.

Царьград, морей владыка!
Через три в одиннадцатой,
Взятое четырежды,
После великой победы греков над персами
(Столетьями славился бой) –
Смертной секиры жди!
Турок придет, многих порубит,
Три в энной степени мучит и губит.
Будут глухи небеса к мольбе о защите!
Три в энной степени!
Два в энной степени!
В каждом мозгу запишите!

VII.

Если Ермак, как сбесившийся тур
Красный кусок полотна, яростно
Поднял Сибирь на рога,
Перышком к облаку кинул
Множество рек и народы,
Рыжебородый.
А Стессель сдал Порт-Артур,
И властно сказал Восток: осади!
Перед русской рекою встала стена.
Если для Стесселя были важнее
Знамен Порт-Артура его поросята,
Это потому, что после Ермака
Прошло дважды три в десятой
Между взятьем Искера и
Боем в Мукдене –
Этою точкой строчки столетий
Пути на Восток.

VIII.

И если Востока свежая сила
Древний город разрушила,
Рима храмы ограбила,
Бросила город оковам,
Собака кочевий досыта кушала
Вечного города граждан
Мясо, жир, кожу и жилы,
Порвав у шатра господина цепь,
То через дважды «три в одиннадцатой»
Поток преградила плотина щитов
(Ведь на столетья и на века
Лилась Востока народов река,
Хлынув однажды)
В поле Куликовом.
И черновик Рима первого
Москва переписывала набело
Чернилами первых побед.
Кончалась обойма народов Востока,
Бой Куликовский – выстрел в висок.
Вырос Рим третий.

IX.

И если восстали поляки
В год 63-й,
Не боясь у судьбы освистанья,
(Щеку и рот пусть раздирает свисток),
Пусть, точно черное дуло,
Смотрит русский восток,
Через три в степени пятой
Вдруг загремел, как смерть в одиночке,
Выстрел в грудь Берга,
Усмирителя восстания,
– В конце подавления точка.

X.

48-ой год. Полон Берлин
Восставшим народом,
Главные улицы полные зелени,
Через три в пятой
Блюм был расстрелян.
Выстрелов клубится,
Точно перо, дым.
Это три в пятой направило дуло.

XI.

И если труба протрубила – воскресни!
С вышки времен,
В трескучие дни речей Милюкова,
И хрупкими стали оковы,
Скакала свобода,
Копытом проломив грудь самодержавию,
На ней, как алая попона,
Лежал кровавый день Гапона,
Скачет все дальше.
Горел, как маяк,
Отблеск ножа в ея
Набатных глазах.
Скачет, раскинув столетнюю пыль,
Уздечкою порванной по полу волочится
Прежняя быль.
Дикая, новой веры пророчица,
Дико скакала.
Пыли и то трудно угнаться той,
Ветру сестра, это случилось затем,
Что прошло два в двенадцатой
Со дня Красной Пресни,
Восставшей в девятьсот пятом
И усмиренной Мином.

XII.

Столетий грядущую ширь не читай,
Свободу узнавшая Сельская Русь,
Те, души вещие чьи.
Через два в четырнадцатой
Снова зажжется заря.
Сбросивший право помещичье,
Сбросит законы царя.

XIII.

Нет, не бывает у бури кавычек! Сломалось перо:
Самая плаха в должности точки плоха!
Хоть погибает Рылеев,
В выборе цепи и плахи – плаха милее!
Через два в тринадцатой
После свободы, восстанием начатой,
Восстанием Рюриковичей в 25 году.
Время настало 48-го года –
Дело князей взяли рабочие.
Плаха! Хочешь стать точкой свободе?
Слабо!
И не бывает свобода рабой.

XIV.

Мец и Седан с часу на час падут.
Часы Мак-Магона!
Весь мир начеку.
Через два в четырнадцатой
Снова германский грохочет кулак
По Вердену и Марне.
Честный кулак сильнее закона.
Тирпица бродит по морю Скошенный глаз.

<1921>

СП – Собрание произведений Велимира Хлебникова. Под общей редакцией Ю. Тынянова и Н. Степанова. Ред. текста Н. Степанова. Л.: Издательство писателей в Ленинграде. Т. I. Поэмы. 1928; Т. II. Творения 1906–1916. 1930; Т. III. Стихотворения 1917–1922. 1931; Т. IV. Проза и драматические произведения. 1930; Т. V. Стихи, проза, записная книжка, письма, дневник. 1933.