Является ли "анархо"-капитализм разновидностью ана - страница 70
"Вкратце, меркантилистская система была системой эксплуатации через торговлю, регулируемой государством, которая играла очень важную роль в ранние годы капиталистической индустрии: это была экономическая политика века первоначального накопления". [Op. Cit., с. 209]
Как суммирует Рокер, "когда абсолютизм победил всю оппозицию национальной унификации, продвигая меркантилизм и экономическую монополию, это дало всей социальной эволюции направление, которое могло только вести к капитализму". [Op. Cit., с. 116-117]
Меркантилистская политика имела много форм, включая государство, предоставляющее капитал новым индустриям, изымающее капитал у гильдий и налоги, устанавливающее монополии на местных, иностранных и колониальных рынках, и дающее права и пенсии успешным капиталистам. В терминах иностранной торговли, государство помогало местным капиталистам, устанавливая тарифы, квоты, и запрещая импорт. Они также запрещали экспорт инструментов и технологий так же как эмиграцию квалифицированных рабочих, чтобы остановить конкуренцию (это относилось к любым колониям, которые имело специфическое государство). Другие политики были применены в зависимости от нужд специфической страны. Например, Англия приняла несколько Актов Навигации, которые заставляли торговцев использовать английские корабли, чтобы посещать ее порты и колонии (это разрушило коммерцию Голландии, ее главной соперницы). Не минимизировалось действие войны, с потребностью в оружии и транспорте (включая корабли) и государственными тратами в экономику. Неудивительно, учитывая это фаворизирование местной индустрии за счет соперников и подчиненного рабочего класса, период меркантилизма был периодом быстрого роста, в особенности в Англии.
Как мы обсуждали в разделе C.10, некоторый вид меркантилизма всегда был необходим, чтобы страна индустриализовалась. В общем, как говорит экономист Пол Ормерод, "совет следовать политике чистого свободного рынка кажется противоречит урокам практически всей экономической истории начиная с Индустриальной революции. Каждая страна, которая входила в сильный стабильный рост, сделала это, нарушив принципы свободного рынка". Эти интервенции включают использование "тарифных барьеров", чтобы защитить зарождающуюся промышленность, "правительственные субсидии" и "активную государственную интервенцию в экономику". Он суммирует: "Модель предпринимательской активности на рынке, с разумной государственной поддержкой плюс репрессии на рынке труда, кажется хорошей моделью экономического развития". [The Death of Economics, с. 63]
Таким образом, социальные силы, создающие капитализм были капиталистическая активность и государственное действие. Но без поддержки государства, сомнительно, что капиталистическая активность была бы достаточной, чтобы сгенерировать первоначальное накопление, необходимое, чтобы завести экономику. Из этого следуют необходимость Меркантилизма в Европе и его модифицированной кузины государственной помощи, тарифов и "актов о гомстэдинге" в Америке.
F.8.2 Какой был социальный контекст утверждения "laissez-faire"?
Медовый месяц интересов между ранними капиталистами и автократическими королями продолжался недолго. "Та же самая монархия, которая по веским причинам стремилась продвинуть интересы коммерческого капитала и которая в своем развитии опиралась на помощь капитала, наконец превратилась в препятствие для любого дальнейшего развития европейской индустрии". [Rudolf Rocker, Nationalism and Culture, стр. 117]
Это и есть социальный контекст выражения «Laissez-fair»- системы, которая исчерпала свои возможности поддержки, то на что она опиралась на первоначальных этапах. Также как и дети в какой-то момент восстают против покровительства и правил своих родителей, так и капиталисты восстали против довлеющей поддержки абсолютистского государства. Политика меркантилизма фаворизировала одни отрасли и ограничивала рост других. Правила и регулирование, которое касалось тех, кого фаворизировали, уменьшала возможности для маневра капиталистов в изменяющихся условиях. Как утверждает Рокер «не смотря на те усилия, которые прикладывало абсолютистское государство, в своих интересах, удовлетворить запросы торговцев, они сковывали отрасль и оковы постепенно становились все более и более гнетущими… (это) стало тяжким бременем… которое парализовало всю экономическую и социальную жизнь» [Op. Cit., стр. 119]. В конце концов, меркантилизм стал скорее препятствием, чем силой, и нуждался в замене. С ростом экономической и социальной силы класса капиталистов, эту замену стало легче сделать. Как отмечает Эррико Малатеста:
“Развитие производства, расширение торговли, безмерная власть денег…гарантировали это превосходство (экономической власти над политической властью) капиталистическому классу, который более не удовлетворяла поддержка государства, и который потребовал, чтобы государство ушло со своего поста. Государство, которое распоряжалось властью по праву победителя …тем не менее подвластное, в силу существующих обстоятельств, капиталистам, продолжало относиться к своим богатым бывшим рабам с высокомерием и презрением, и претендовало на независимость и доминирование. Государство и в самом деле защищало, как жандарм, частную собственность, но было таким жандармом, который мнит себя кем-то, и ведет себя надменно по отношению к людям, которых должен защищать и опекать; только, что не грабит и не убивает их сам на следующем углу; и капиталисты решили от него избавиться… и заменить его правительством, которое сами изберут, в любое время им подконтрольное и в особенности организованное таким образом, чтобы защищать интересы своего класса от любых требований и притязаний тех, кого они отстранили от власти». [Anarchy, стр. 22-3]
