Изгнанники. - страница 133
Третий дроид открывает глаза. Из семейства Дом. Все Собственные Миры, как на ладони. И ты не отвернёшься ни от какого, не покинешь пределы неба, не увидев их всех. Ты же хочешь стать дроидом, верно? Как перед дроидом, они все перед тобой. Сколько оно занимает времени по человеческим меркам? Не важно, последний ветер не возвращает назад. Что такое многообразие, ты и не подозревал до этого момента. Рамы прекрасных миров с хозяевами, бесконечно тоскующими в них. Миры простые, как росчерк, но полные экстаза. Миры хищников, авантюристов, трусов, великих строителей, знающих каждую деталь, и глупцов, решивших, что им очертаний достаточно. Миры, сложенные из Впечатлений, которым нет имени, а таковых много, на самом деле. Миры, соединившие удивительно разное: чувство раскаянья, переходящее в склонённые ветви над течением, а оно — в отраженье ветвей и обратно — в раскаянье без причины… Вода убегает, отражение остаётся, заворожившее хозяина навсегда… Миры песен: Впечатления, кружащие над одним артефактом, над его струнами, а их шесть... Ореолом они расходятся в полумраке, голосом тихим, грудным. Огарок свечи горит, течёт, не догорает, не может догореть. Хозяин перебирает струны. Впечатления плывут из-под пальцев, улыбаются тебе, обвивают, но ни он, ни ты не знаете им названия, имени нет. Сколькие из людей прошли до чистого неба сквозь всё это?.. И что дальше?
Индиго предстояло узнать самому.
Он летел и летел. Он думал, так будет вечно. Думал, что ветер заблудился в мирах, и он заблудился вместе с ним. Лететь без дракона. Лететь вечно. Почему бы и нет? То же самое. Всё тоже, что было. Миры и оттенки чувств. Облака, миллиарды явлений... Владыка Дом представился ему белый на чёрном троне и, надо же, оно ещё есть, сердце сжалось. "Ни дроидов, ни Беста, ни моего дракона не увижу, я заблудился навеки".
— Иди сюда!!!
Крик разорвал гармонию миров и его отчаянья, хриплый, нетерпеливый. Индиго огляделся, переворачиваясь, как в толще воды. Кучевые, все почему-то отдалившиеся, облачные миры, белые, равновеликие, а прямо перед ним... дивной красоты, точёная тонкая рука держит огромный обруч, пылающий огнём...
— Да иди же сюда!..
Он нырнул. Навсегда оставил его за спиной. И прекрасная рука забрала Огненный Круг...
Индиго продумал, что спал, протёр глаза. Над ним слепящее голубое небо! Звонкое металлическое пение горнов, грохот барабанов и оглушающий гул больших медных труб. Он вскочил на ноги, лёгкий, сильный. Площадь. Трибуны, трон и флаги с геральдикой семейств над ним. Флаги со всех сторон. Под ногами пыль белых облаков. На троне паяц в окружении дев, они то подходят, то пропадают. И шут кричит, обращаясь к нему:
— Будешь ты драться?!
Паяц обнимает за пояс девушку в украшениях зелёных огоньков. К толпе он кричит:
— Она — прекраснейшая?! Сказал Доминго! Или...
Он поворачивается к Индиго.
— Нет! Она, — Индиго вскинул руку, не глядя, с другой стороны от шута стоит девушка, закутанная в розовую вуаль.
— Вызов брошен! — заорал паяц. — Вызов принят! Начали!
Белый конь с длинной гривой, с голубыми глазами вылетает на площадь к Индиго и выносит его навстречу сопернику. При появлении которого...
— Доминго!!! — взрывается толпа.
Царственный белый дроид, в доспехах, на чёрном коне летит по широкой площади. Высший дроид, владыка Дом с копьём в руке, чёрные волосы хлещут его по лицу. Он смеётся, этот дроид, открывая зубы, радостный и злой. Смеётся, придержав коня:
— Редкий случай, второй после моего! Я ждал тебя, дроид Индиго!.. Какой глупый шаг!
Глава Дом вращает копьё, играет, смеётся:
— А знаешь ли ты, что побеждённый надолго переходит в семейство победителя? Индиго, дроид цвета! А знаешь ли ты, что дроиды разрушимы? Разрушимы, разрушимы!..
И направил на него сверкнувшее остриё. Индиго крикнул в ответ, перехватывая копьё, пуская коня во весь опор навстречу:
— А знаешь ли ты, высший дроид, владыка Доминго?! Что я совершенно, совершенно счастлив!..
Глава 18.
Глава 18.
К центру континента не доходили туманы Великого Моря. Можно не караулить, не опасаться теней. Благодать. Но по-прежнему ночами изгнанники зажигали зелёные костры. Ночь — не одни лишь тени.
Первые дни, когда сад стоял одинокий, миновали. Нагулявшись под дождевыми тучами, налюбовавшись чужими облачными мирами, изгнанники на Белых Драконах возвращались в него. Обратно. Домой. Бест слетал к раме мира, так недолго принадлежавшего ему, разыскал поблизости другую группу изгнанников, тех, что при катастрофе успели покинуть континент и пятеро новичков. Позвал на землю. Ухаха, действительно понимавший Олеандра с полуслова, за шкирку притащил ещё нескольких, перехватил раньше, чем ступили на гибельный снег.
И жизнь потекла как прежде. Прошла с новыми изгнанниками первая Общая Встреча ради Слов.
Огромное наследство осталось от Змея, артефакты, две кладовые с закрытыми, запечатанными сосудами изысканных Впечатлений, и главное, бассейн. Мог уничтожить... Неоднозначный дар. Двоякое отношение к нему и хотели коллекционеры, растерявшиеся посреди обилия бесхозных богатств, сделать темой следующей Общей Встречи. Бест согласился. Для себя он не видел в том интриги. Ну, Впечатление, ну, подробное... Селена, тревожно и грустно ей при этом воспоминании, изложила ещё раз последнюю исповедь Сократа. Бест не уловил суть. Только один несомненный минус он видел в применении теней бассейна: чем пристальней смотришь внутрь, тем слабее земные глаза, смотрящие наружу. Но и долгие Впечатления можно смыть Чистой Водой забвения. Он попробовал и убедился — можно. Тяжело, долго. Однако не столь тяжело вымыть, испарить, сколько трудно пожелать избавиться от них! Но уж это пусть каждый решает сам. Ещё после определённого момента Чистая Вода забвения необходима по глотку, чтобы те, долгие Впечатления не всплывали произвольно из глубины сознания, раня его. Чтобы тени, всё еще смешанные с ними, не притягивали к Огненному Кругу, сплавляя их чёрт знает во что. Тени есть тени, любую пищу они стремятся превратить в себя, человеку остаётся голод и холод. Но и это — личное дело каждого, когда и как остановиться. Вот Мурена твёрдо решила остановиться на одной. Зато с ней-то не рассталась!..
