Страницы Миллбурнского клуба, 2 - страница 105

Н а т а л и.  Яхочу уехать! Немедленно! Слышишь, Огарев! Я чувствую, точно меня запутывают вкакие-то сети.

Пауза.

Н а т а л и.  Ябоюсь, Ага.

О г а р е в.  Чеготы боишься?

Н а т а л и.  Странноемагнетическое чувство влечет меня к нему.

Пауза.

О г а р е в.  Тылюбишь его?

Н а т а л и.  Ялюблю тебя! Я не могу больше! Я погибаю! Как только мы приехали, с первойвстречи, мне стало ужасно жалко его. Герцен – такой умный, гордый. Сколько онперестрадал. Но когда он первый раз поцеловал меня, я... я страшно испугалась.Больше полугода я молча борюсь, падаю духом, вновь выплываю, вновь падаю. Уедемотсюда!

О г а р е в.  Яне могу. Я работаю. Скоро выйдет первый лист «Колокола».

Н а т а л и.  Тогдая уеду одна!

О г а р е в.  Куда?Куда ты уедешь?

Н а т а л и.  Влюбой другой город. На континент!

О г а р е в.  Ичто мы скажем Герцену? Он ничего не подозревает. Я должен признаться: «Моя женав тебя влюбилась. Она боится искушения».

Н а т а л и.  Отпустименя в Россию. На время! Я хочу видеть сестру, maman,papa!Вот тебе причина!

О г а р е в.  Икто будет заниматься детьми? Ты хотела заменить им мать. Ты поссорилась сМальвидой. И Мальвида уехала! Ты знаешь, как страдал Герцен из-за вашегораздора, но он стал на твою сторону.

Н а т а л и.  Яне отказываюсь от своего обещания. Дай мне перерыв. Мне надо справиться ссобой! Я съезжу домой и вернусь!

О г а р е в.  Авдруг не вернешься? Узнают там, что я работник Герцена – и не выпустят... Ябоюсь тебя потерять, Натали. Я люблю тебя больше всего на свете. Больше жизни!

Пауза.

Н а т а л и  (подходитк О г а р е в у  и целует его). Прости меня, Ага! Это была минутабезумия. Я ее победила. Я справлюсь. Я никуда не поеду. Я счастлива. Ранывот-вот закроются. Дети будут на первом плане, потом ты, потом все остальные. Ябуду крутиться, чтоб всем было хорошо, о себе я хочу перестать даже думать.

О г а р е в.  Ядавным-давно пить перестал. Примерный трезвенник. Заметила?

Н а т а л и.  Заметила,милый. По случаю моего дня рождения мы будем играть в четыре руки. Я обожаю нашиимпровизации.

Г е р ц е н (за сценой). Огаревы! Мы вас ждем!

Н а т а л и.  Герцен– солнце. Но на солнце есть одно маленькое пятнышко – он ничего не понимает вмузыке.

О г а р е в  и  Н а т а л и  уходят.

СЦЕНАПЯТАЯ

Гостиная.О г а р е в  за письменным столом. В дом входят Г е р ц е н и Н а т а л и   и останавливаются.

Н а т а л и (со значением). Ну, пожалуйста, пойдем в сад. Совсем на немножко.

Г е р ц е н.  Немогу. Мне надо работать.

Н а т а л и.  Увас с Огаревым есть дело, а у меня дела нет.

Г е р ц е н.  Тызанимаешься детьми.

Н а т а л и.  Мнемало. Я хочу чего-то еще. (Прислоняется к Г е р ц е н у.)

Г е р ц е н  (отодвигается).Занятия должны проистекать из внутреннего запроса. Какие у тебя интересы?

Н а т а л и.  Незнаю. Я не мужчина. Мне трудно сформулировать. Образования мне не дали. Музыка,французский – и все. Я хочу заняться своим развитием. Делать что-то важное,приносить общую пользу.

Г е р ц е н.  Небывает общей пользы. Польза всегда в частном.

Н а т а л и.  Этоклише. Ты обращаешься со мной, как с ребенком.

Г е р ц е н  (улыбается).У тебя энергический ум и бурная фантазия. Может, тебе начать писать?

Н а т а л и  (кокетливо).Почему нет? Возьму и начну... Но мне нужна помощь. (Тихо.) Вечером тыдашь мне первый урок.

Г е р ц е н  пытается что-то сказать.

Н а т а л и.  Пожалуйста,не возражай, не то я обижусь. (Проходит в гостиную. Громко.) Ага,дорогой, мы вернулись. Где мои милые дети? Я соскучилась. (Уходит.)

Г е р ц е н  (подходитк О г а р е в у). С Натали невозможно ездитьв город. Она не в силах обойти ни один магазин. Купила зачем-то Тате рельефныекарты.

О г а р е в  (неподнимая головы). Не давай ей денег.

Г е р ц е н.  Недать денег – значит унизить. (Садится за свой стол. Хочет что-тосказать, но не знает, как начать). Чем ты занят?

О г а р е в.  Кончаюстатью об эффективности крепостного труда.

Г е р ц е н.  «Онбыл великий эконом, то есть умел судить о том...». (Встает.) Ник, давноя хотел посоветоваться с тобой, да все, жалея гармонию и тишину твоей жизни,молчал.

О г а р е в (поднимает голову). Слушаю тебя.

Г е р ц е н.  Язаметил в дружбе Натали ко мне более страстности, нежели бы я хотел. Пойми меняправильно: я люблю ее от всей души, глубоко и горячо, но это вовсе не страсть.Сначала я отдалялся, она меня не поняла и была так этим огорчена, что я,разумеется, спешил утешить ее. К тому же я давно лишен женского элемента. И немог не быть глубоко тронут ее братской дружбой. Я все считал это результатом еепылкого характера и непривычкой владеть собой.

Пауза.

О г а р е в.  Продолжай.

Г е р ц е н.  Теперья вижу: она... она увлеклась.

О г а р е в.  Заметил,наконец. Для меня это давно не тайна.

Г е р ц е н.  Объяснять,что ты для меня значишь, – смешно. Способен ли я нанести тебе удар, когдасобственные раны не зажили. Сколько я ни ставил пределов, она ломала их.Доверие это я заслужил. Смело и чисто стою я перед тобой. Но еще шаг – и новаяпропасть откроется под ногами.

О г а р е в.  Мыуедем!

Г е р ц е н.  Нет!

О г а р е в.  Онауедет!

Г е р ц е н.  Лишитьтебя Натали?! Нет. Я хочу сохранить вас обоих.

Пауза.

О г а р е в.  Давнохотел тебя спросить, да все повода не было. Как ты без женщины обходишься,Герцен?

Г е р ц е н.  Былонесколько встреч, и довольно. Сорок пять лет, старик почти.