Том 2. Сумерки духа - страница 175

Тринадцать Дьявол создает.


Он любит числами играть.
От века ненавидя вечность, –
Позорит 8 – бесконечность, –
Сливая с ним пустое 5.


Иль, чтоб тринадцать сотворить, –
Подвижен, радостен и зорок, –
Покорной парою пятерок
Он 3 дерзает осквернить.


Порой, не брезгуя ничем,
Число звериное хватает
И с ним, с шестью, соединяет
Он легкомысленное 7.


И, добиваясь своего,
К двум с десятью он не случайно
В святую ночь беседы тайной
Еще прибавил – одного.


Твое, тринадцать, острие
То откровенно, то обманно,
Но непрестанно, неустанно
Пронзает наше бытие.


И, волей Первого Творца,
Тринадцать, ты – необходимо.
Законом мира ты хранимо –
Для мира грозного Конца.

1903

Мережи


Мы долго думали, что сети
Сплетает Дьявол с простотой,
Чтоб нас поймать, как ловят дети
В силки беспечных птиц, весной.


Но нет. Опутывать сетями –
Ему не нужно никого.
Он тянет сети – между нами,
В весельи сердца своего.


Сквозь эту мглу, сквозь эту сетку,
Друг друга видим мы едва.
Чуть слышен голос через клетку,
Обезображены слова.


Шалун во образе змеином
Пути друг к другу нам пресек.
И в одиночестве зверином
Живет отныне человек.

1902

Нагие мысли


Темные мысли – серые птицы…
Мысль одинокая нас не живит:
Смех ли ребенка, луч ли денницы,
Струн ли дрожание – сердце молчит.


Не оясняют, но отдаляют
Мысли немые желанный ответ.
Ожесточают и угашают
Нашей природы божественный свет.


Тяжкие мысли – мысли сухие,
Мысли без воли – нецарственный путь.
Знаю свои и чужие грехи я,
Знаю, где можно от них отдохнуть.


Мы соберемся в скорби священной,
В дыме курений, при пламени свеч,
Чтобы смиренно и дерзновенно
В новую плоть наши мысли облечь.


Мы соберемся, чтобы хотеньем
В силу бессилие преобразить,
Веру – со знанием, мысль – с откровеньем,
Разум – с любовию соединить.

1902

О вере

А. К.


Великий грех желать возврата
Неясной веры детских дней.
Нам не страшна ее утрата,
Не жаль пройденных ступеней.


Мечтать ли нам о повтореньях?
Иной мы жаждем высоты.
Для нас – в слияньях и сплетеньях
Есть откровенья простоты.


Отдайся новым созерцаньям,
О том, что было, – не грусти,
И к вере истинной – со знаньем –
Ищи бесстрашного пути.

1902

Божья тварь


За Дьявола Тебя молю,
Господь! И он – Твое созданье,
Я Дьявола за то люблю,
Что вижу в нем – мое страданье.


Борясь и мучаясь, он сеть
Свою заботливо сплетает…
И не могу я не жалеть
Того, кто, как и я, – страдает.


Когда восстанет наша плоть
В Твоем суде, для воздаянья,
О, отпусти ему, Господь,
Его безумство – за страданье.

1902

Костер


Живые взоры я встречаю…
Огня, огня! Костер готов.
Я к ближним руки простираю,
Я жду движенья, знака, слов…


С какою радостною мукой
В очах людей ловлю я свет!
Но говорю… и дышит скукой
Их утомительный ответ.


Я отступаю, безоружный,
И длю я праздный разговор,
И лью я воду на ненужный,
На мой безогненный костер.


О, как понять, что это значит?
Кого осудим – их? меня?
Душа обманутая плачет…
Костер готов – и нет огня.

1902

Страны уныния


Минуты уныния…
Минуты забвения…
И мнится – в пустыне я…
Сгибаю колени я,
Молюсь – но не молится
Душа несогретая,
Стучу – не отворится,
Зову – без ответа я…
Душа словно тиною
Окутана вязкою,
И страх, со змеиною
Колючею ласкою,
Мне в сердце впивается,
И проклят отныне я…
Но нет дерзновения.
Кольцо замыкается…
О, страны забвения!
О, страны уныния!

1902

Противоречия


Тихие окна, черные…
Дождик идет шепотом…
Мысли мои – непокорные.
Сердце полно – ропотом.


Падают капли жаркие
Робко, с мирным лепетом.
Мысли – такие яркие…
Сердце полно – трепетом.


Травы шепчутся сонные…
Нежной веет скукою…
Мысли мои – возмущенные,
Сердце горит – мукою…


И молчанье вечернее,
Сонное, отрадное,
Ранит еще безмернее
Сердце мое жадное…

1903

Луна и туман


Озеро дышит теплым туманом.
Он мутен и нежен, как сладкий обман.
Борется небо с земным обманом:
Луна, весь до дна, прорезает туман.


Я, как и люди, дышу туманом.
Мне близок, мне сладок уютный обман.
Только душа не живет обманом:
Она, как луна, проницает туман.

1902

Ничего


Время срезает цветы и травы
У самого корня блестящей косой:
Лютик влюбленности, астру славы…
Но корни все целы – там, под землей.


Жизнь и мой разум, огненно-ясный!
Вы двое – ко мне беспощадней всего: