Сорочинская ярмарка, Ночь перед рождеством, Майска - страница 66
Так, на материале гоголевской новеллистики, Белинский раскрывает критический реализм Гоголя, тесно связанный с народностью; это было как раз то, что необходимо было сказать, когда повести Гоголя входили в тридцатые годы в читательскую среду.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Ниже указываются специальные работы и главы из более общих монографий, трактующие темы, общие для всего сборника «Вечеров». Списки работ, касающихся отдельных повестей, приводятся в конце комментариев в каждой из них. Современные Гоголю печатные отзывы о «Вечерах» не перечисляются, указания на них даны в тексте вступительного комментария.
1. Н. С. Тихонравов. «Вечера на хуторе близ Диканьки» (комментарий в «Сочинениях Н. В. Гоголя. Издание десятое», т. I, M., 1889, стр. 505–513 и 539–541).
2. В. И. Шенрок. «Материалы для биографии Гоголя», т. I, M., 1892, стр. 239–291 (гл. «Задатки творчества в юности Гоголя и развитие их в „Вечерах на хуторе“», ср. стр. 162–168).
3. Н. И. Петров. «Южно-русский народный элемент в ранних произведениях Гоголя» — «Памяти Гоголя. Научно-литературный сборник, изданный Историческим обществом Нестора-летописца под ред. Н. П. Дашкевича». Киев, 1902, отд. II, стр. 53–74.
4 Г. И. Чудаков. «Отражение мотивов народной словесности в произведениях Н. В. Гоголя». — «Университетские Известия», Киев, 1906, № 12, стр. 1—37.
5. К. Невiрова. «Мотиви украïнськоï демонольогiï в „Вечерах“ та „Миргородi“ Гоголя» — «Записки Украïнського наукового товариства в Kиïвi», т. V. Киïв, 1909. стр. 27–60.
6. В. С. Катранов. «Гоголь и его украинские повести» — «Филологические Записки» 1909, кн. V, VI; 1910, кн. I.
7. Нестор Котляревский. «Гоголь» (1-е изд.: СПб., 1903; 4-е изд.: СПб., 1915, о «Вечерах» гл. II и IV, стр. 27–31 и 86—106).
8. В. В. Каллаш. «Вечера на хуторе близ Диканьки» (вступительная статья в «Сочинениях Н. В. Гоголя», изд. Брокгауз-Эфрон, т. I, Пгр., 1915, стр. 131–137).
9. Н. И. Коробка. «Вечера на хуторе близ Диканьки» (вступительная статья в «Полном собрании сочинений Н. В. Гоголя», изд. «Деятель», т. I, СПб., 1915, стр. 53–77).
10. Ad. Stеndеr-Реtеrsen. «Gogol und die deutsche Romantik» — «Euphorion. Zeitschrift
für Literaturgeschichte» 1922, Bd. XXIV, Heft 3, S. 628–653.
11. Василий Гиппиус. «Гоголь» Л., 1924 (гл. II, стр. 26–40).
12. Виктор Виноградов. «Этюды о стиле Гоголя». Л., 1926 (гл. «Рудый Панько и рассказчики из романов Вальтер-Скотта», стр. 42–50).
13. Н. Пиксанов. «О классиках. Сборник статей». М., 1933 (статья «Украинские повести Гоголя», стр. 43—148, 398–405. Первоначально была напечатана в т. I «Собрания сочинений Гоголя», приложение к журн. «Красная Нива» за 1931).
14. М. Храпченко. «Н. В. Гоголь». М., 1936 (гл. III «Фантастика и действительность», стр. 34–44).
ПРЕДИСЛОВИЕ
О происхождении заглавия, под которым были напечатаны «Вечера на хуторе близ Диканьки», и об обстоятельствах, при которых было написано «Предисловие», рассказывает П. Кулиш в анонимной статье «Несколько черт для биографии Н. В. Гоголя»: «В эти первые годы петербургской жизни он работал очень много, потому что к маю 1831 г. у него уже готово было несколько повестей, составлявших первый том „Вечеров на хуторе близ Диканьки“. Не зная, как распорядиться с этими повестями, Гоголь обратился за советом к П. А. Плетневу. Плетнев хотел оградить юношу от влияния литературных партий и в то же время спасти повести от предубеждения людей, которые знали Гоголя лично или по первым его опытам и не получили о нем высокого понятия. Поэтому он присоветовал Гоголю, на первый раз, строжайшее инкогнито и придумал для его повестей заглавие, которое бы возбудило в публике любопытство. Так появились на свет „Повести, изданные пасичником Рудым Паньком“, который будто бы жил возле Диканьки, принадлежавшей князю Кочубею» («Отечественные Записки» 1852, № 4, отд. VIII, стр. 200–201).
Обычная в романтической литературе после Вальтер-Скотта персонификация литературного псевдонима была чрезвычайно искусно использована Гоголем для придания композиционного единства сборнику повестей: различие в повествовательной манере и пестрота тематики объяснялась тем, что Рудый Панько выступал только в роли «издателя». Если в самом тексте «Вечеров» рассказчиком назывался один дьячок Фома Григорьевич, то в «Предисловия» давалось понять, что «Сорочинская ярмарка» и «Майская ночь» были рассказаны «паничем в гороховом кафтане», любителем говорить «вычурно да хитро, как в печатных книжках», а восприятие «Страшной мести» подготовлялось сообщением об одном рассказчике, завсегдатае «вечерниц» пасичника, который «такие выкапывал страшные истории, что волосы ходили на голове». В «Предисловии» ко второй книжке «Вечеров» полное своеобразие повести о Шпоньке специально мотивировалось перечислением еще не известных читателю приятелей Рудого Панька, приехавших к нему в гости, среди них — автора тетрадки с оборванным концом, Степана Ивановича Курочки.
Возможность скрытого в имени пасичника намека на действительного автора «Вечеров» была указана А. И. Марковичем: «Панько» расшифровывается, как фамилия самого Гоголя по деду Афанасию — «Панасенко», сокращенно — «Панько», прозвище «Рудый» также могло относиться к нему, отмечая рыжеватый оттенок его шевелюры (А. И. Маркевич. «Заметка о псевдониме Н. В. Гоголя „Рудый Панько“» — «Известия ОРЯС», т. III, кн. 4 (1898), стр. 1269–1272).
В первом и втором издании «Вечеров» «Предисловия» к обеим частям сборника сопровождались словариками «не всякому понятных» украинских выражений. В «Сочинениях» 1842 и 1855 гг. они были заменены одним сводным словарем к «Вечерам» и «Миргороду». В настоящем издании, исходящем из текста 1836 г., они воспроизводятся на своем месте.
