Том 17. Пошехонская старина - страница 216

Последняя из «идиллических глав» — «Поездки в Москву» — вновь автобиографична. В летних и зимних поездках семьи Затрапезных в Москву отражены личные впечатления Салтыкова от таких поездок. Однако, в отличие от Никанора Затрапезного, первая летняя поездка Салтыкова в Москву состоялась задолго до его поступления в 1836 году в Московский дворянский институт. Об этом свидетельствует запись в «Адрес-календаре» Евграфа Васильевича: «21 августа 1831 года, поутру, в осьмом часу Ольга Михайловна Салтыкова с детьми своими, Дмитрием я Михаилом Салтыковыми, выехали из села Спасского, а приехали в Москву, в дом батюшки ее Михаила Петровича Забелина, августа 23 дня, в 9 часов утра. А возвратилась в Спасское октября 3 дня, пополудни в 10 часов».

Всесвятское — старинное село под Москвой, на Петербургском шоссе; в настоящее время — район станции метро «Сокол».

До Москвы считалось сто тридцать пять верст… — Таково же в точности расстояние до Москвы от села Спас-Угол.

Сергиевский посад — при Троице-Сергиевской лавре, ныне город Загорск.

…до ра̀ки преподобного… — Сергия Радонежского, церковного и политического деятеля XIV в., канонизированного русской церковью.

Братовщина — старинное село в 32 верстах от Москвы, на полпути в Троицкую лавру.

XIII. Московская родня. Дедушка Павел Борисыч

Впервые — ВЕ, 1888, № 9, с. 5–39. Написано в мае 1888 года. Сохранились две рукописи — обе черновые (№ 254 и 255), начинаются со слов: «Больше десяти лет сидит сиднем дедушка…»

Главы о «дедушке» и другой «московской родне» были немногими в «Пошехонской старине», которыми Салтыков был удовлетворен. Это видно из следующих слов его письма к M. M. Стасюлевичу: «Очень рад, что «дедушка» Вам понравился; продолжение, которое я приготовил для октябрьской книжки, по мнению моему, тоже удалось мне» (17. VII. 1888). Действительно, изображение «дедушки» принадлежит к вершинам мастерства Салтыкова-портретиста. Писал он этот портрет по воспоминаниям о своем деде со стороны матери, упомянутом выше Михаиле Петровиче Забелине (1765–1849), московском купце первой гильдии (получившем впоследствии дворянство), нажившего еще в молодые годы довольно крупное состояние, рано отошедшего от торговых дел и жившего в полном безделии на проценты с капитала. Материалами семейного архива Салтыковых устанавливается «прототипичность» не только самого «дедушки» Павла Борисовича, но и всех описываемых членов его семьи, хотя Салтыков и не следует в точности за действительными фактами их биографий. У М. П. Забелина было четверо детей: два сына — Михаил и Сергей и две дочери — Александра (в замуж. Дуракова) и Ольга (в замуж. Салтыкова, мать писателя). В «Пошехонской старине» они соответственно представлены в фигурах «дяди Александра Павловича», «дядиГригория Павловича», «тетеньки Арины Павловны Федуляевой» и «матушки — Анны Павловны». Играющая большую роль в повествовании «дедушкина краля» Настасья выведева под собственным своим именем.

Те же архивные материалы, особенно переписка родителей Салтыкова, подтверждают суровую реальность описанных в «Пошехонской старине» семейных отношений к «дедушке», Они всецело определялись корыстными и низменными интересами, вращались около одного пункта — поисками путей к овладению дедушкиной «кубышкой», дедушкиным «капиталом».

…в одном из переулков, окружающих Арбат. — В одном из арбатских переулков находился и дом М. П. Забелина, а именно в Б. Афанасьевском пер. (ныне ул. Мясковского), на месте теперешнего № 30. Дом не сохранился.

И то обещал шестьдесят тысяч, а дал тридцать. — Указания на эти именно цифры отсутствуют в бумагах семейного архива. Но обида по поводу того, что сумма полученного Ольгой Михайловной приданого оказалась значительно меньше обещанной, отражена во многих письмах, как ее, так и Евграфа Васильевича.

Нет-нет да и свезут в Совет. — В Опекунский совет, при котором существовал ряд кредитных установлений, в том числе Сохранная казна.

…копорский чай — он же иван-чай, заменитель чая, приготовлявшийся из листьев травы кипрей.

…во французского короля опять стреляли… — Разговор шел о французском короле Людовике-Филиппе, на жизнь которого, после его восшествия на престол в 1830 г., было сделано несколько покушений.

…студенты Москву чуть с ума не свели! — По-видимому, отклик на так называемую «маловскую историю» (изгнание студентами из университетской аудитории реакционного профессора М. Я. Малова). Описана Герценом в «Былом и думах» (ч. I, гл. VI).

XIV. Житье в Москве

XV. Сестрицины женихи. Стриженый

XVI. Продолжение матримониальной хроники. Еспер Клещевинов. Недолгий сестрицын роман. Женихи-мeлкота

Впервые — ВЕ, 1888, № 10, с. 433–481. Написано в июне 1888 года. Сохранились две рукописи — обе черновые.

Первая рукопись (№ 256) содержит текст глав XIV и XV; вторая (№ 257) — главы XVI. Первоначальное название последней главы: «Серапион [Алексис] Клещевинов. Мелкота».

Первая из трех «московских» глав «Пошехонской старины» носит обзорный характер. Она посвящена описанию семейного и общественного быта рядовых («затрапезных») помещичьих семей в Москве, куда они стекались по зимам с целью приискания женихов для своих дочерей. Этими картинами Салтыков заполнил определенный пробел, существовавший в литературе о жизни поместного русского дворянства. Салтыков указывает и подчеркивает, что в его рассказе речь идет только о дворянах-помещиках «средней руки» и что так называемая «грибоедовская Москва», в которой фигурировал по преимуществу высший круг, осталась ему «совершенно неизвестна». К этому следует добавить, что в рассказе Салтыкова не отразилась и Москва дворянско-демократической интеллигенции 30-х годов, с ее студенческими и нестуденческими литературно-философскими кружками, Москва Станкевича и Грановского, Герцена и Огарева (она будет отчасти затронута в дальнейшем изложении, в главе XXIX — «Валентин Бурмакин»).