Лоцман кембрийского моря - страница 110
А в голове у него повторялась эта забавная фраза Викентия Александровича, но уже голосом уборщицы, передразнивающим его собственный сонный голос: «Поставьте будильник на жидкую нефть!»
Да, вот именно: действительно ли доказано, что пиробитум — это материал, не дошедший до нефти?.. «Кто верит на слово, тот безнадежный идиот»…
Иначе процесс… процесс… процесс… Процесс… идет. Процесс не может остановиться… Процесс идет дальше…
В этих занятиях прошла еще неделя. Затем Василий отправился к Ивану Андреевичу.
Глава 7
ГЕОЛОГИ ДОЛЖНЫ МЫСЛИТЬ ГЕОХИМИЧЕСКИ
Василий вошел в просторный кабинет директора Нефтяного института и с порога начал говорить на ходу:
— Иван Андреевич! Выслушайте меня еще только один раз! Химики не умеют геологически мыслить! — Он дошел до громадного стола и остановился.
— Как ты сюда попал? Ты убил Аграфену Васильевну?
— Она живая, Иван Андреевич.
— Так почему же она, черт побери, пропустила тебя?
В кабинет вошла толстая Аграфена Васильевна, закутанная в пуховый большой платок, взволнованная, и тоже с порога заговорила, устремляясь к столу:
— Иван Андреевич! Увольте меня от разбойников, я не привыкла сражаться! — Задыхаясь, она указала пальцем: — Он запер меня!.. В письменный стол!
— Бог с вами, Аграфена Васильевна! В письменный стол — вас?
— Да, конечно, мой платок, смотрите! — Она показала разорванные петли. — Пока я нашла ключи и освободилась, он ворвался к вам. Ведь этак могут и разбойники ворваться к вам с целью ограбления или даже убийства!
Директор сурово молчал, чтобы не рассмеяться.
— Я вижу, вы смеетесь, Иван Андреевич! — вскричала Аграфена Васильевна. — Так пусть он теперь ходит к вам со всеми своими ископаемыми, я вас не защищаю от него!
Она вышла из кабинета обиженная и возмущенная.
— Теперь я пропал. Хотя есть еще одно средство: выгнать тебя из института.
— Вы не захотите выгнать меня, Иван Андреевич.
— Выгоню за мальчишество! — закричал Иван Андреевич. — Не серди меня.
— Выгоните, Иван Андреевич, только сначала выслушайте еще один раз. Я даже буду молчать.
Он положил перед академиком трубку из бумажной ленты и раскатал ее начало с заголовком: «Анализы нефтей и битумов типовых по возрасту месторождений мира в сопоставлении с анализом образца из месторождения на реке Полной».
— А, — сказал Иван Андреевич, взглянув, — ты будешь молчать? Пожалуй, тогда я соглашусь послушать тебя еще разок.
Он уже углубился в интересную таблицу и понемногу раскатывал бумажную ленту.
— А что это за новый афоризм насчет химиков? — спросил он совершенно спокойным голосом.
— Они не умеют геологически мыслить, — быстро сказал Василий. — Вы увидите из этой таблицы.
— Такой таблицей, — проворчал Иван Андреевич, продолжая раскатывать свиток, — можно таранить скептиков.
Василий не сводил глаз с учителя. Иван Андреевич внимательно просматривал жирно подчеркнутые формулы, придерживая пальцем шифр полнинского образца.
— Химики считают, что это не стало нефтью, — заговорил Иван Андреевич почти шепотом и тоже не назвал по имени уважаемого Викентия Александровича. — На самом деле это давно перестало быть нефтью. Это было жидкой нефтью и потерпело дальнейшее превращение. — Он с нежностью посмотрел на своего воспитанника и уважительно спросил: — Какие выводы ты делаешь, Василий Игнатьевич?
— Те же самые, что и вы, Иван Андреевич! Это выветрилось на поверхности, а следовательно, ничего не говорит о недрах! — воскликнул Василий сияя. — В недрах это может оставаться жидкой нефтью!
— Отсюда явился афоризм… что химики не умеют геологически мыслить. Что ж, им и не надо. Это нам, геологам, надо научиться мыслить геохимически. Отсюда, братец, вывод следует сделать мне, как директору Нефтяного института: что геологов надо учить геохимии.
— Геологический институт решил на основании приговора химиков дальнейшие разведки на кембрий не производить, — презрительно сказал Василий.
— Страна еще очень бедна, — сказал Иван Андреевич и помолчал. — Ты, может быть, и прав, что надо разбурить кембрий… Не хватает денег, чтобы поднять все сокровища везде, где они лежат. Приходится начинать с тех, которые подручнее. Ведь и та речка, покрытая нефтью, на которую ты обманным образом завел меня тринадцать лет назад, не эксплуатируется до сих пор.
Он прав, сознавал Василий с горечью. Прав, узко прав…
— Но она будет эксплуатироваться!
— Она поближе Полной. А есть и еще ближе, где еще важнее ускорить разведку.
— Иван Андреевич! Я убежден, что нам скоро понадобится нефть не самая близкая, а самая удаленная.
— Тоже верно…
— Но ведь экономия будет огромная, если мы пойдем через кембрий. Мы именно не настолько богаты, чтобы тратиться на дешевую разведку ощупью, по-капиталистически, по-американски — дикими кошками, втемную, без уверенной теории, без точного знания!.. Самый дорогой путь — через Якутию, через кембрий — окажется самым выгодным, в конечном счете самым коротким путем к большой нефти.
— Может быть, да, — сказал Иван Андреевич, — но на очереди у страны Второе Баку, а не Третье.
И тут он был безусловно прав.
— Ты сделал интересное исследование по своему анализу, Вася. Я буду демонстрировать твой свиток пятому курсу как образец геохимического мышления… Конечно, если ты позволяешь.
— Пожалуйста, Иван Андреевич! Я очень рад… Спасибо!
— Но если бы ты представил мне заурядный кусочек битума вроде тех, которые ты раскрошил дорогой, тогда, возможно, я мог бы демонстрировать тебе ассигновку на повторную экспедицию в район Полной, любезной твоему сердцу.
