Бандеровка - страница 31
Под утро ее разбудили разговоры все тех же подростков.
— Вон там, смотри, видишь: дым стоит! — возбужденно говорил один другому.
Они прилипли носами к окну. Вдалеке слышался грохот. Это были не одиночные выстрелы или хлопки взрывчатки, как на Майдане. Рокотало непрерывно, как пушечная канонада. Богдана встала посмотреть. Черная завеса застилала горизонт. Серый дым над ней клубами поднимался в небо.
* * *
Вокзал Луганска был заполнен военными. Богдана понимала, что они не настоящие военные, точнее, не украинские служащие, а переодетые местные повстанцы и заезжие казачки. Ей очень хотелось поговорить с кем-то из ополченцев, услышать их аргументы, почему они взяли в руки оружие и пошли воевать. Но так просто подойти к этим парням в форме она не решалась. Стуча колесиками чемодана по выщербленному асфальту, она направилась в центр. Людей в городе было мало, как будто в выходной после большого народного гулянья, когда все отдыхают от бурной ночи, и только некоторые нехотя выбегают в магазин. Вон идут две женщины с тяжелыми сумками, пожилой мужчина — и снова люди в камуфляже. У некоторых прохожих на груди приколоты георгиевские ленточки.
Богдана шла по серому городу советской постройки, пока не увидела странное оживление возле большого белого здания. Это было какое-то административное сооружение с колоннами и множеством окон. На площади перед ним копошились мужчины в тельняшках, спортивных кофтах, выгружали свежие доски. Богдана направилась к ним. Когда она подошла ближе, то поняла, что это не доски, а десятки новеньких деревянных гробов. Их ловко складывали один на другой днищем кверху. Богдана посчитала, что в одной стопке их было десять, а таких стопок было уже семь, и гробы продолжали и продолжали выгружать.
— Девушка, что вы здесь делаете? — окликнул ее водитель машины.
— Здравствуйте! — Богдана попыталась улыбнуться. — Мне нужно уехать в Россию. Может, есть какие-то маршруты или коридоры для беженцев? Можете ли вы помочь?
— Коридоров никаких нету. Доезжаете до границы с Ростовской областью и там спокойно переходите.
Он объяснил ей, в какую сторону надо идти.
— Ходят автобусы до Ростова и до Должанского, но редко. Легче поймать попутку — сейчас туда многие едут.
Богдана еще раз окинула взглядом «ритуальный груз». Мужчины уже равнодушно курили в стороне. Ей показалось, что в воздухе витает ядовитый запах гниения и разложения. Стало не по себе, — и она поскорее пошла в сторону остановки.
Богдану подсадили к себе двое мужчин на уазике. На заднем сидении дремала женщина, обняв огромный пакет. Рассказывать о себе, откуда и кто она, Богдана не стала. Пусть думают, что такая же беженка из Луганска. Так было меньше проблем. Тем более, мужчины вели такой разговор:
— Было обидно в девяносто первом году, когда нас никто не спросил, где мы хотим жить… А мы и вы, — мы русские! — говорил сидящий рядом с водителем.
— А сейчас пятая колонна захватывает власть, а Путин, которого мы все уважаем и чтим, просто ничего не может сделать, к сожалению, — водитель горько вздохнул. — У него руки связаны. На кого работает Центробанк?
— Ну понятно, евро-нацистские ценности…
— Ну да!
— Своих не будет, их ценности позаимствуют, и скажут быть «голубыми», Парламент проголосует — и все будут «голубыми»! — мужик ухмыльнулся. — Удар по традиционным ценностям!
— Еще скажу, что Украиной управляет не Яценюк и не этот новый шоколадный президент, а реальный глава — Герман Ван Ромпей. А он работает в интересах госдепартамента США, который дает деньги, и он уже распределяет по местам. Вот так вот!
«Какой подкованный водитель попался, — думала Богдана. — У них тут своя четкая теория есть, все-то они знают! Во всем разобрались! Пятая колонна, нацистские ценности, «голубые», Ван Ромпей. Кто-то очень хорошо поработал, чтобы вложить им это в головы. Не сами же они догадались».
Они уже ехали по сельской местности. Кругом были зеленые поля с ярко-желтыми латками цветущего рапса. Аисты длинноногими часовыми провожали их взглядом из своих гнезд. Порой в машину вместе с прохладным ветерком залетал толстый шмель и, громко жужжа, метался по салону. Природа была спокойной, умиротворенной, она будто не слышала о войне. Травы продолжали так же расти, цветы — цвести, солнце — заливать мир теплым светом. Богдану разморила дремота. «Саша, — думала она. — Осталось совсем чуть-чуть: пересечь границу, и там ты меня встретишь! Обнимешь, поцелуешь — и больше мы не расстанемся. Никогда!»
* * *
На таможне была большая очередь. Богдана заплатила мужчинам, те выгрузили ее чемодан, и она стала в хвост колонны. Ожидание могло затянуться на несколько часов: очередь двигалась медленно. Богдана написала смс Саше: «Уже на границе! Так что не волнуйся, все позади!» И начала рассматривать стоящих вокруг людей. Многие выглядели напуганными и подавленными. Разговоры были тихими, отрывистыми, Богдана старалась в них вслушаться.
— А что мы? Мы — заложники ситуации, — говорила одна женщина другой, пожимая плечами.
— Поедем с семьей в Липецк, к тетке. Город такой же, как Луганск, небольшой, уютный. Но там хоть разрухи нет! Промышленность работает, везде во дворах новенькие детские площадки…
— Как нельзя разделить Святую Троицу: Отца, Сына и Святого Духа, так нельзя разделить Россию, Украину и Белоруссию — это вместе Святая Русь! — проповедовал какой-то старик чуть дальше к блокпосту. — И все вместе мы составляем великое, обещанное пророчествами, священное православное братство, которое будет Ковчегом Спасения для всего мира!
