Массажистка - страница 49
— Не беда, — отозвался он и уткнулся взглядом в тарелку. Не мог он смотреть на нее, такую домашнюю, и не возбуждаться. Хотя, о чем он говорит, если возбуждали его и мысли о ней. — Завтра соберешь вещи. У тебя теперь будет машина и водитель. В полном твоем распоряжении, — бросил на нее быстрый взгляд. И конечно же, заметил ее приоткрытые губы, которые тут же захотелось поцеловать. — Почему не ешь? — обратил внимание, что еда на тарелке перед ней не тронута.
— Что-то аппетита нет, — вздохнула она, но вилку взяла и ковырнула мясо. А потом наколола зеленую горошинку и отправила в рот. И Антон проследил за ней, глупо завидуя.
Он злился на себя, за то что не может не думать и не смотреть на эту девушку, а нагрубить хотелось ей. А ведь никогда раньше у него не было желания сорваться на ком-то. Жизнь с детства приучила его, что твои проблемы твоими и остаются, пока ты сам с ними не справишься.
А вот ее проблемы ему совсем не нравились, как и то, насколько остро она реагирует на уродливую семейку, в которой угораздило ее родиться. Как между сестрами могут быть такими отношения? Почему на одну смотришь и видишь стерву, а вторую хочется встряхнуть как следует, чтобы вытряхнуть дурь из головы, заставить не быть в роли жертвы? И проблемы ее родом из детства. Не в одной сестре дело, а в родителях, скорее всего. Надо бы ему покопаться в ее детстве. Только вот, в сети он эту инфу вряд ли найдет, а ее разговорить сможет? Во всяком случае, надо попробовать. Знание — это сила, а как оказалось, ничего толком про нее он не знает.
— Еще через силу, — грубовато велел, не переставая размышлять и поглощать свою порцию ужина. У него тоже аппетит был так себе, но съедать все он тоже привык с детства, мать приучила.
— Антон… — робко позвала она. — А можно мне выпить? — удивила его вопросом.
Он позвонил в колокольчик, и тут же явилась горничная.
— Лиза, принеси нам… вина? — посмотрел на Дашу.
— Нет, водки, — твердо произнесла она.
Стараясь не выказывать изумления, он отдал соответствующие распоряжения, и уже через пару минут на столе стояла бутылка водки и две рюмки.
Антон отвинтил крышку и разлил «горючее» по рюмкам.
— Не знал, что ты пьешь, — с усмешкой протянул он Даше ее.
— А я и не пью, — вздохнула она. — Но сейчас хочется напиться вусмерть.
— Напейся, не проблема, — не менее серьезно кивнул он. В его жизни несколько раз случалось такое, что вызывало именно это желание. Поддался он ему всего однажды и, как ни странно, по вине этой девушки, когда впервые увидел ее в поликлинике. На следующий день чуть не умер, но стресс тогда снял. — Только закусывать не забывай. За первой рюмкой я даже тебе компанию составлю. А дальше уж сама… — чокнулся он с ней и первый опрокинул рюмку в себя.
Даша проследила за ним все тем же грустно-задумчивым взглядом и последовала его примеру. Не нравилось ему ее настроение. Не нравилось и все тут. И после их близости она выглядела еще более потерянная. Что же ему с ней делать?
За ужином Даша выпила еще две рюмки и все-таки доела мясо. За этим Антон проследил.
— Давай-ка переберемся в гостиную. На диване тебе будет удобнее, — нахмурился он, понимая, что даже от такого количества спиртного девушка изрядно опьянела.
— Да ладно тебе, — махнула она рукой. — Я могу и в спальне продолжить.
— Ну уж нет! — снова позвонил и вызвал горничную. Распорядился, чтобы сервировала столик с закуской в малой гостиной. Ее он считал самой уютной в своем доме и часто там проводил часы досуга.
— Мило тут у тебя, — оглядела Даша комнату с порога. — Только вот я понять не могу, зачем одному человеку такая… туча комнат, — хихикнула. Ну хоть настроение ее улучшилось и на том спасибо.
— Ну я же не всегда буду один, — пожал он плечами. — Когда-нибудь у меня будет семья. И детей я хочу много, — улыбнулся воспоминаниям, как в детстве завидовал мальчишкам, что росли не единственным ребенком в семье.
Лиза закончила сервировать столик и молча удалилась.
Даша забралась с ногами на диван, но прежде наполнила себе рюмку. Антон присел рядом. Ему даже интересно стало, как она поведет себя дальше.
— Семья… — протянула она, выпив и отхлебнув из стана с апельсиновым соком. — А у меня нет семьи.
— В каком смысле?
— В прямом, — посмотрела она на него. — Мама сказала, что я проститутка и отказалась от меня. А отец всегда поступает так же как она. Сестра меня ненавидит. И теперь я вот сирота, — снова хихикнула, а в глазах ее застыли слезы.
— И почему же мать тебя так назвала? — аккуратно поинтересовался Антон. Раз она сама завела разговор на эту тему, то будет глупо не воспользоваться ситуацией, хоть ему и было ее до ужаса жалко. Но его жалость ей сейчас нужна меньше всего.
— Из-за тебя. Она сказала, что я продалась тебе за деньги, которые взяла для Ленки, — рука ее потянулась к бутылке, но Антон опередил ее.
Бутылка подрагивала в его руке от все возрастающей злобы. Вот, значит, как? Ее убогая сестренка передала все родителям, да еще и извратила факты как следует? Стерва!
— Они меня никогда не любили, — посмотрела Даша на Антона после того, как и с этой рюмкой расправилась. Ее вдруг повело в сторону, и Антон не дал ей упасть — придвинулся ближе и зажал ее между подлокотником дивана и собой. — Однажды даже мама призналась, что не хотела меня рожать. Но по каким-то причинам у нее не получилось сделать аборт. Так что, с тобой сейчас сидит жертва аборта, — рассмеялась она и громко икнула. — Они никогда и ничего мне не разрешали. Туда не ходи, это не делай, то не трогай, се не смей… И кричала… Мама всегда так громко кричит. Или смотрит так, что… — она замолчала и прикрыла рот ладошкой. А потом так пьяненько захихикала. — Чуть не рассказала тебе о своем позоре.
