Бессердечно влюбленный - страница 31
– Вы обязаны отработать две недели. Согласно Трудовому Кодексу.
– Хорошо, – промямлила я, чувствуя себя не победительницей, а неизвестно кем.
– Вы говорите, что вам не плевать на людей. Но выходит наоборот. Учитывая, что вы сорвали госзаказ, Виктория, я буду вынужден начать сокращения, – проговорил он, вновь надевая деловую маску. – Если, конечно, мы не заключим контракт с французами.
Мне стало нехорошо.
– Я сделаю всё от себя возможное. Но мне нужен на переговорах хороший переводчик. И компании в плюс, если это будет красивая женщина. Очень красивая. Как вы.
Я подумала, что ослышалась. Что? Он считает меня красивой? Разве он заметил хоть что-нибудь? Кроме красных туфель…
Но Михаил продолжал:
– Так что не моё личное благополучие, а будущее всех работающих здесь людей будет зависеть от того, справитесь ли вы хорошо со своей работой. Это понятно?
– Да.
– Надевайте, что хотите. Ведите себя, как хотите… Вы умеете быть… В общем, вы поняли. И это будут не просто переговоры, а налаживание связей. Итог которых – долгосрочный контракт. И работа, заплата, стабильность для тех людей, о которых вы так печётесь. Если не лжёте, конечно.
– Я не лгу, – тихо сказала я, не веря своим ушам.
Он встал, одёрнул пиджак.
– Хорошо. Если всё пройдёт удачно, мы забудем о конфликте, я порву заявление и не стану объявлять вам выговор. – У него дёрнулся глаз, но Михаил спокойно положил моё заявление в папку.
Ой, лучше бы наоборот!
– Мы договорились? – спросил он.
– Да, – ответила я, ощущая себя прогульщицей-бунтаркой и кандидаткой на отчисление, которой ректор даёт второй шанс. Очень красивый ректор. Живой. С блестящими глазами.
Неожиданно живой. И какой-то совсем не удав…
– Хорошо, – сказал Михаил. – Тогда поменяйте авиабилеты и идите собираться. Мы вылетаем в Париж завтра.
– Как завтра?!
– Французы приглашают. Я не могу отказаться.
Вот как! Значит, и я не могу…
Я встала неуверенно. Михаил смотрел в окно, как статуя космонавта перед полётом.
– Ну, я пойду? – спросила я.
– Да, идите. Мне нужно собрать все документы и спецификации, – кивнул он. – Времени в обрез.
Я вышла из кабинета и аккуратно прикрыла дверь. Вдохнула воздуха и уставилась на насос в рамке. Кажется, не у Михаила, а у меня только что случился разрыв шаблона. Абсолютный и бесповоротный. Уничтоживший все мысли, как водородная бомба – живое. До звенящей пустоты. Ничего себе! Завтра я лечу в Париж… С ним…
Глава 13
Я провела пальцем по запотевшему стеклу кухни, и сама собой вышла буква «М». Я смутилась и быстро стёрла её ладонью. На моём быстро собранном чемодане Славик клятвенно пообещал заботиться о коте и канарейке. И бугенвиллию поливать.
– Будь умницей, систер, – чмокнул меня брат в макушку и пошёл открывать на звонок.
Это был Михаил.
– Мой брат, Святослав. Михаил, мой руководитель, – представила я их друг другу, совершенно растерянная.
Когда Михаил сказал, что заедет за мной по дороге в аэропорт, я никак не ожидала, что он станет подниматься за моим чемоданом.
Крепкое рукопожатие, изучающие взгляды. Еле уловимое одобрение с одной стороны, улыбка Будды с другой.
– Я отнесу чемодан, – сказал Славик.
– Не стоит. Я сам. – Михаил уверенно забрал у брата мой багаж, критически взглянул на меня: – Это всё?
– Да, – кивнула я, не понимая, означает ли его прищур, что я беру с собой предосудительно мало или чересчур много. Поправила шарф на шее, волосы и схватилась за сумочку обеими руками, глядя, как мой биг-босс легко поднимает чемодан и пропускает меня на площадку. Отчего он вдруг оказался знакомым с этикетом, если раньше из него и «спасибо» было не вытянуть? Его подменили?
– Берегите её, – с улыбкой сказал Славик. – Вика такая, что может запросто потеряться где-нибудь на Монмартре, засмотревшись на художников. Или найти портал в другой мир.
– Не волнуйтесь. Я не позволю ей, – ответил Михаил и прозвучало это будто: «пусть только попробует, закатаю Нарнию в асфальт».
Скоро водитель уже вёз нас на служебной машине в аэропорт. Знакомая с детства улица Нансена, окаймляющая пожелтевшими акациями с двух сторон железнодорожное полотно, выглядела в темноте раннего утра, как элемент видеоклипа. Мелькала в окне штрихами и бликами фонарей. Мы мчались по пустой дороге, поезд ехал вдогонку. Обгонял нас, притормаживал и снова отставал. А я смотрела на вагоны зачарованно, словно меня увозили не в Париж, а в параллельный мир. Действительно, всё было странным. Казалось, я споткнулась и упала из выдумки в реальность вчера, и тут же вжик, крутанулся калейдоскоп, стёклышки сложились в магический рисунок полуголых абрикос и акаций, а я выпала в подпространство. Или где там сны случаются?
Михаил застал меня врасплох – словами, неожиданным решением, блестящими глазами и поездкой на пять дней раньше. Впервые слышу, чтобы французы так резко меняли планы! Они даже на йогу и танцы за год записываются. Я точно знаю. Да что там! Поход к врачу или к парикмахеру запланирован и расписан заранее – не то, что у нас: сбрендило и идёшь в матсиендрасану закручиваться на постороннем йога-коврике или стрижку обновлять под настроение. Ошарашил меня Михаил даже безапелляционным отбором чемодана у Славика, распахнутой передо мной дверцей авто и уверенным видом, словно так он всегда и делал. Если бы!
Ночь я почти не спала: всё думалось, потом поражённая и обезоруженная поведением босса, я как в тумане прошла регистрацию. Рейс мы ожидали каждый носом в своём планшете на втором этаже аэропорта. Правда не как большинство, а в уютном кафе с диванчиками и кофе. И только когда мы оказались в бизнес-классе аэробуса, предплечье к предплечью, и Михаил случайно коснулся моей руки, протягивая ремень безопасности, упавший под его кресло, я проснулась. Потому что меня бросило в жар. Ничего особенно в руке Михаила не было – мужская, горячая, с ровными, умными пальцами, ничуть не изнеженными. Вены немного выступают на кисти, сообщая, что он не только телефон поднимает. Красиво.
