Его любимая кукла - страница 22

Он притянул её к себе, заставляя спуститься со стола. Подлокотники на его кресле уже были убраны, а ширинка на брюках расстёгнута. Роман сжал напряжённый член пальцами, давая понять, чего именно хочет, и Арина устроилась сверху, обнимая его за шею. Она смотрела в его глаза, когда он начал проводить головкой по её влажному лону, не входя в него, ещё больше раздражая возбуждённый клитор. А ей ничего не оставалось, как кусать губы от нетерпения, смотреть на то, как зрачки глаз Королёва всё больше заполняются какой-то потусторонней тьмой, по которой разливается неконтролируемая жажда.

Арина всё же решилась – потянулась к губам Романа, но не стала целовать их, лишь только едва провела языком, чувствуя свой собственный вкус. И тогда он сорвался – обхватил её за талию, насаживая на себя до предела.

Он был большим – растянул, причиняя сладкую боль, но не дал привыкнуть – начал трахать, быстро, грубо, надевая её на себя раз за разом. Отрывисто и жёстко, не заботясь о том, удобна ли ей такая поза. И Арина лишь цеплялась за его плечи, делала жадные и хриплые вдох за вдохом, сдерживая громкие стоны, хотя они наверняка больше были бы похожи на крики. И получала ни с чем не сравнимое, чуть извращённое удовольствие от того, что её пользуют как вещь, не интересуясь нравится ей это или нет.

Часть 1. Глава 7

Все было не так. Неправильно. Или, наоборот, слишком правильно, но совершенно неуместно в сложившихся обстоятельствах.

Эта мысль навязчиво билась в висках Романа, пока он сидел перед столом, на котором совсем недавно находилась Арина, отдававшаяся ему так, что теперь сложно было говорить себе, что она – только вещь, которую он купил. Что сможет избавиться от нее безболезненно, когда их сделка перестанет устраивать его. Или её. А теперь вдруг понял, что нет – не сможет. Что несмотря на твердое намерение держать между ними дистанцию и исключить все контакты, за исключением сексуальных – она уже оказалась ближе к нему, чем он то планировал.

Потому что в своих расчётах совершенно не предполагал, что она будет хотеть его настолько, что станет умолять войти в нее. Что сможет возбуждаться от него – инвалида – так легко. Что станет отдаваться столь эмоционально и чувственно, что не откликнуться на это казалось просто невозможным.

Упираясь ладонями в край стола, словно искал в нем опору, неожиданно захваченный противоречиями Королёв вдруг вспомнил о том, как однажды вскоре после развода снял себе проститутку. Думал тогда, что это самый простой способ удовлетворить банальные потребности. А потом чувствовал себя бесконечно мерзким и грязным, потому что все в той женщине под ним было насквозь фальшивым – движения тела, стоны, взгляды… С Ариной же все было не так. И это уже рушило его первоначальные установки.

Возможно, их связывало только общее притяжение. Желание. Страсть. И ничего кроме. Но это уже было больше, чем он мог себе позволить. Хотя понимал сейчас, что меньшего не принял бы тоже. Что если бы Арина вела себя как та шлюха – он потерял бы к ней интерес после первого же раза. Но все было иначе. И это чертовски усложняло то, что совсем недавно казалось простым.

Возможно, ему стоило ограничить ее услуги только посещением спальни и не прикрывать банального траха должностью помощницы по совмещению. Не завтракать с ней за одним столом. Не ходить в рестораны и прочие людные места, где их могли видеть люди из его и ее прошлого, которые будили внутри слишком много лишнего. Потому что когда она сидела с ним рядом за столом – это казалось слишком закономерным и привычным, слишком опасным. Потому что когда видел рядом с ней другого мужчину – ощущал, как внутри просыпается животная ревность. И потому что теперь четко понимал, что расстаться с ней будет гораздо сложнее, чем он себе воображал. Но сделать это рано или поздно придется.

Ведь даже то, что Арина, несомненно, хотела его – а за деньги невозможно изобразить такое вожделение, он знал это – не означает, что она захочет остаться, когда их сделка подойдёт к концу. А потому ему лучше было бы поберечься. Или наоборот – сделать все, чтобы она не захотела уйти? Он не знал. Едва ли впервые в жизни Роман Королёв не знал, как поступить.

– Вижу, завтрак удался.

Вошедший в столовую Павел внимательно оглядел груду разбитой посуды на полу, затем перевел испытующий взгляд на Королева. Тот в ответ только брови приподнял и руки на груди сложил в ожидании заключения, которое – он в этом не сомневался – даст увиденному Залесский.

– Судя по выражению твоего лица, которое скорее озабоченное, чем сердитое, причина погрома вероятнее всего приятная, а не наоборот, – не заставил Паша себя ждать. – А я поначалу едва не подумал, что у вас выяснение отношений с битьём посуды.

– Тебе бы в ФСБ работать или прокуратуре, – усмехнулся Роман. – Но спасибо, что не вломился к нам со спасительной миссией. Ты был бы тут очень некстати.

– Я так и понял по отсутствию гневных криков. Не благодари. За то, что удержал доблестных работников кухни от спасения посуды – тоже.

– Ладно, ты ведь не для того пришел, чтобы я тебя похвалил за догадливость? – поинтересовался Роман.

– Не для того, – кивнул Павел. – На «Северной звезде» подготовка почти закончена. Можно будет отправляться через неделю.

– Хорошо, – задумчиво протянул Королёв, – возьми у Арины загранпаспорт и позаботься о визе.

– Ты возьмешь ее с собой?

– Да.

– Похоже, она тебя зацепила, – пришел Залесский к закономерному выводу, которого Роман предпочел бы не слышать. До того, как это было произнесено вслух – ещё можно было обманывать себя, говоря, что Арина нужна ему в Норвегии для работы. А вот после – отчего-то не поворачивался язык отрицать перед другом очевидное. Поэтому Королёв просто промолчал.