Приверженная - страница 65

— И что именно тебя интересуют, Черничка?! Говори уже, иначе все твои претензии выглядят глупо и необоснованно! Словно бред маленького ребенка. — переходя на откровенный крик, остервенело прорычал Шакалов. Я видела, как покраснело его лицо, как напряглись мышцы и как играют жевалки… Он абсолютно точно не считал себя виноватым и это сорвало крышу. Напрочь!

— Знаешь, что, Шакалов! Меня не интересует те, кто на тебя работают. Напрочь! Только та женщина, которая идеально подобрала тебе галстук под свое платье. Та женщина, которая учит тебя варить овсянку. И та, к кому ты бежишь, когда тебе плохо! — я чувствовал, как дыхание в легких кончается, и я жадно хватала кислород после каждого предложения. Щеки покраснели, адреналин ударил в кровь, а мое бурное жестикулировали наверняка поставило Кирилла в тупик. Но я еще сказала не все… Язык мой — враг мой. — Но больше всего меня волнует то, как эта Виктория влияет на меня. Меня бесит, что от одного ее имени меня бросает в дрожь. Бесит, что ты обращаешься к ней, а не ко мне… И если ты на самом деле спишь с ней… Это конец, Кирилл. Никакого диалога и быть не может.

— Черничка… — выдохнул он так низко, терпко, с придыханием, что я в одно мгновение я ощутила себя очень пьяной. Черный взгляд на мгновение стал таким темным, что ноги перестали держать и я слегка пошатнулась.

Странное чувство. Словно в один момент моя орбита поменяла курс и ориентацию. Я буквально заблудилась в своих ощущениях, впервые отключая мог и позволяя произойти чему-бы то ни было.

Шакалов сделал медленный и осторожный шаг вперед, словно проверяя мою реакцию, но я не перестала плакать. В моей голове словно заведенная пластина вертелось: «Это конец. Конец!»

— Я бы не смог спать с Викой. — прошептал он, делая еще несколько шагов навстречу. Теперь я могу ощущать его ару, чувствовать терпкий запах духов и даже жар тела. Он был так близко, что вытяни я руку, коснулась бы груди.

— Почему же? — вытерев слезы, я шмыгнула носом и повторила его же тоном: — «Она молода и красива». В чем же проблема? Не нравятся рыженькие?

— Не в этом дело, — отмахнулся он, в одно мгновение оказываясь рядом. Теперь приходилось поднимать голову, чтобы заглянуть в его глаза. — С того момента, как я с тобой, я просто не могу воспринимать других.

— Это не правда… Не может быть правдой! — замотав головой, я словно ребенок снова захныкала. Теплая рука Шакалова оказалась у меня на спине, буквально подпитывая энергией. — Но ты хотел развода! Так стараешься поскорее оформить бумаги!

— Черничка… Развод — дело часа. Если бы я на самом деле хотел или видел, что этого хочешь ты — он бы давно уже состоялся. — мужчина резко выдохнул и слегка наклонился, чтобы теперь его нос касался моего. От этого соприкосновение тело словно ударило током, окончательно обезоруживая. — Я могу сделать все для тебя, чтобы ты смогла простить. Даже отпустить, если захочешь. Но это… Это не жертва. Я не сплю с кем-то не потому что боюсь последствий, а потому что мне противно даже думать о другой в таком смысле.

— Знаешь, — усмехнувшись, я прикрыла глаза и замерла, считая до десяти. Нужно было прийти в себя, вернуть здравое мышление и сказать что-то внятное, но пока вырвался только смешок. Я ощутила теплые руки у меня на щеках, и не сдержавшись, резко выдохнула: — Кажется, я схожу с ума. Мне совершенно точно не стоит чувствовать то, что я чувствую. Думаю, это все дети… Твоих генов сейчас во мне больше, так что…

Не знаю, как это произошло. Как вспышка, гром, ядерный взрыв… Но в один момент губы Шакалова накрыли мои, осторожно, с опаской и так нежно, будто боясь навредить тонким лепесткам.

И, о, боги, я не пыталась ему противостоять! Шакалов не изменял мне, и я доверилась ему. Просто расслабилась и позволила случится тому, чему не миновать. Он осторожно погладил мои губы языком, а затем раздвинул их, вызывая как-то странный стон. Я провела руками по его пиджаку и до побеления костяшек сжала лацканы, когда его поцелуй углубился, стал таким диким, ненасытным и до головокружения жадным.

Он словно пил меня, как последний глоток воды на земле, наслаждаясь каждой каплей. Поедал деликатес, смакуя или получил награду, которую всегда жаждал. В его руках я ощущала себя желанной, защищенной и окруженной любовью. И на какое-то мгновение, лишь на миг, мне показалось, что нет над нами прошлого, груза проблем и тонны противоречий.

Есть только, ОН и Я. Наши губы, руки и прикосновения.

— О, простите, что так долго! Дом просто невыносимо большой. Донести чай на третий этаж — испытание. — чисто символически постучавшись, в комнату, словно фурия, с подносом внеслась Тамара Геннадьевна. Балансируя с подносом чая и всяких пряных вкусностей, она едва не уронила все на пол, увидев нас с Шакаловым посреди комнаты.

Слава богу, Кирилл был ловким и успел поймать его чуть ли не на лету. Это дало мне возможность выскользнуть из его объятий и отойти в сторону.

Со звоном сервиза и голосом домоправительница ко мне словно вернулась реальность. Стыд, жалость, злость, смущение, растерянность — сотни противоречивых эмоций ударили по голове, заставляя быстрым шагом направится прочь из комнаты. Хотелось прятаться под кроватью, провалится сквозь землю, закрыться в спальне от проблем. Но я точно знала, что где-то за спиной шел Шакалов. Точно знала, что сама переступила черту, которую так долго вырисовывала.

Кирилл Шакалов

Она шла по коридору, не оглядываясь, быстро топая ногами по ковролину. Слово бежала… Только от кого? Меня или себя?