Приверженная - страница 66
И я зачем-то шел за ней, будто боялся потерять из виду хоть на мгновение… Так долго мне пришлось работать над собой, выстраивать между нами с Черничкой стену… И что теперь? Она разрушила ее и просто сбежала. Не оставив надежды, разъяснений. В общем-то, ничего…
На губах все еще оставался этот едкий сладкий привкус, не сравнимый не с чем другим. Неповторим, особенный, мой. Я все еще ощущал ее прикосновения, робкий поцелуй и тихий стон. Мелочно, но… Черт побери, это сводило с ума!
Хотелось схватить Кристину в охапку, перебросить через плечо и больше никогда не отпускать. Хотелось, но я не мог… Ничего не мог, черт его дери!
— Остановись! — крикнул я ей вслед, но увидел, как Кристина только ускорилась, будто мой голос ее пугал. — Мы просто поговорим…
Ее черные волосы развивались от резких движений, обтягивающее домашнее платье из белого хлопка поднималось все выше и выше, уже обнажив большую часть бедра. Высокие белые гольфы уже скатились до щиколотки и во время раскосой, беременной походки то и дело терлись друг от друга.
— Кристина! Хватить делать вид, что тебе все равно… — я слегка коснулся ее плеча и услышал тихий всхлип. Внутри все словно встрепенулось от этого звука, а от бессилия хотелось рычать и рушить все на пути. — Хватить бегать от меня! Прошу…
Я упустил момент, когда девушка коснулась двери, ведущей в ее спальню и робко повернулась ко мне, с повышенным интересом изучая ботинки. В ее лице было столько растерянности и как-то робкого страха, что хотелось обнять ее, спасти от всех глупых переживаний. Фиолетовые глаза растерянно бегали из стороны в сторону, когда Кристина нервно облизала пересохшие губы, прежде чем скомкано прошептать:
— Я прошу тебя, дай мне побыть одной. Нужно подумать… Обо всем, что произошло.
Странное мальчишечье желание запретить ей уединяться, чтобы не надумала ничего лишнего, вскружило голову и я сделал шаг вперед, оперившись на дверь. Галстук внезапно стал душить, рубашка стала мала, а голова шла кругом от тонкого нежного запаха, похожего на освежающее фруктовое мороженное или сладкий десерт.
— Поговори со мной! Мы можешь обсудить все вместе.
— Нечего обсуждать. Я просто хочу подумать в одиночестве. — внезапно Кристина подняла на меня свой уверенный и такой не свойственных двадцати годам взгляд, чтобы отчеканить по слогам: — Можно, Кирилл?
В такие моменты, когда она так на меня смотрела, я ощущал себя подонком. Чудовищем. Человеком, которым не место на одной планете с ней. Хотелось пустить себе пулю в лоб, хоть так получив каплю ее уважения и внимания.
— Конечно. Просто… — подавшись минутному соблазну, я нагнулся к ней и положив руку на живот, погладил детей, которых мы оба давно заждались, а затем запечатлел краткий поцелуй на ее солоноватых губах. — Старайся быть менее рациональной. Хорошо?
Кристина кивнула, улыбнулась и сделала шаг назад. Она заперлась в комнате, у меня на глазах и повисла тишина. Я чувствовал, что там, за стеной, внутри ее маленького тела идет внутренняя борьба, самотерзания и дилемма. Чувствовал, что должен помочь ей. Поддержать, быть рядом…
Но каждый раз, когда я был точно уверен, что нужен ей, Кристина справлялась сама. Снова и снова вызывая внутри гордость и странное жжение в районе желудка.
«Что же, по крайней мере есть еще одна проблема, которую стоит решить прямо сейчас. Это ненадолго вернет в тонус и отвлечет» — раздался отголосок здравого мышления в голове и я кивнул мыслям, плотно забивая сегодняшними день неотложными делами.
Быстрым шагам двигаясь вверх, в свой кабинет, я достал телефон и набрал номер помощницы. Она ответила быстро, как обычно — после второго гудка.
— О, Кирилл! Я как раз хотела позвонить тебе и узнать, получилась ли овсянка? — на заднем плане гудели машины, что говорило о том, что девушка с самого утра бегает по городу по моим мелким поручениям. — Знаешь, я должна как-то приготовить тебе…
— Через тридцать минут в загородном доме моей жены. — я повесил трубку, больше не желая ничего слушать. В чем-то Черничка была права. Вика не была Максом. Это давно пора было обозначить.
Полчаса, которые Вика была в пути, я рассматривал фото с конференции в Сингапуге. Кажется, Кристина говорила что-то о галстуке?..
Тогда, перед серьезным мероприятием, в голову не пришло ничего лишнего, кроме работы. Желание помощницы помочь с костюмом казалось чем-то нормальным и привычным. Так ведь поступал Макс. Брат, которого больше не было рядом.
Я откинул мысли о нем, как ненужный, несвоевременный груз. Бессмысленная боль и терзания не помогут разобраться в деле, которое сейчас стоит на первом плане. Кристина и дети — вот, что важно сейчас.
Галстук, оттенка спелой вишни, Вика принесла мне за час до мероприятия. Так же запонки и платок того же цвета. Странно, но я напрочь не помню, во что была одета девушка. Помню ее доклад, проделанную работу, удачные замечания во время конференции, но совершенно не одежду, прическу и что-то в подобном роде…
— Возможно, она на самом деле права… — задумчиво пробормотал я, оценив фотоотчет корреспондентов. Как вдруг охранник территории участка позвонил на сотовый с информацией, что госпожа Мелински уже приехала и будет с минуты на минуту. — Спасибо. Пусть ее проводят в мой кабинет. Попроси Тамару сделать это в обход комнаты моей жены.
Я не знал, правильно ли я поступаю, но с подобной проблемой, взявшейся откуда же ждали, нужно было разобраться именно мне. Кристине незачем пачкать в этом руки.
В дверь постучали спустя десяти минут. Тамара Геннадьевна с холодным выражением лица представила Вику и пропустила внутрь кабинета, косо посмотрев на меня с явным непониманием и злобой. Ее выражение лица в который раз подчеркнуло, что не одна Черничка неправильно воспринимает ситуацию. В глазах домоправительницы изменяющий беременной жене мужчина явно выглядел хуже самого дьявола. Этого она даже не пыталась скрыть!
