Безмолвные воды - страница 82

– Ну что же, – сказал папа около часа ночи. – Пожалуй, мне пора.

Он встал, и я взглянула на маму, умоляя ее сказать хоть что-нибудь. Но она молчала. И молча смотрела, как ее любовь уходит снова.

– Что это было? – спросила я ее. – Ты должна идти за ним!

– Что? Нет. Мы расстались. Каждый из нас получил то, чего хотел.

– Ложь! – выкрикнула Шерил. – Вранье! Мама, когда ты в последний раз принимала душ?

Мама замолчала, действительно вспоминая свой последний визит в ванную

– Я мылась! – уверенно заявила она.

– Да, – фыркнула Шерил. – Вместе с мороженым «Бен и Джерри». (Примеч.: Ben&Jerry`s – американская компания по производству мороженого).

– Твой отец счастлив. Во всяком случае, выглядит счастливым.

Я бросила на нее многозначительный взгляд. Естественно, он несчастен. Часть его сердца все еще бьется в ее груди. Как можно быть счастливым, когда у тебя нет половины души?

– Ты должна позвонить ему.

Ее глаза наполнились слезами, и она вымученно мне улыбнулась.

– О, нет. Нет. Я не могу. Я… – ее голос дрогнул, и она всплеснула руками. – Я даже не знаю, что сказать.

– Тебе его не хватает?

Она заплакала, слезы заструились по ее щекам.

– Так сильно, что словами не передать.

– Тогда скажи ему.

– Я не знаю как. Я не знаю ни что сказать, ни как это сделать.

Я подошла к ней и вытерла ее слезы.

– Пойдем. Брукс отвезет нас к папиной квартиры. По пути я помогу тебе подобрать нужные слова. Ты можешь сесть на переднее сиденье.

Она задрожала всем телом, и я, прижав ее к себе, крепко обняла. Но стоило нам приблизиться к холлу, мама застыла на месте.

– Я не могу.

– Ты можешь. Поступим следующим образом. Мы выйдем из дома и пойдем к машине. Когда беспокойные мысли и сомнения начнут одолевать тебя, ты должна продолжать идти, хорошо? Даже если тебе будет страшно, продолжай идти. А когда голос сомнения станет громче, беги. Ты должна бежать, мама. Бежать, пока не окажешься в его объятиях.

– Почему ты помогаешь мне? Мэгги Мэй, я ужасно к тебе относилась. Все эти годы я не позволяла тебе жить своей жизнью. Почему ты так мне помогаешь? Почему ты так великодушна?

Я прикусила нижнюю губу.

– Когда я была маленькая, одна женщина всегда говорила мне, что семья – это значит поддерживать друг друга несмотря ни на что, даже в трудные дни. Особенно в трудные дни.

Она сделала глубокий вдох.

– Тебе страшно? – спросила я.

– Да.

– Ладно, – кивнула я. – Тогда пойдем.

Только когда мы добрались до машины и Брукс помог маме устроиться на пассажирском сиденье, она выдохнула.

– Спасибо, что согласился подвезти, Брукс, – сказала она ему с легкой улыбкой.

– В любое время, – Брукс улыбнулся в ответ и взял маму за руку. – Вы в порядке сегодня, миссис Райли?

Она дважды сжала его руку.

Молчаливый, но содержательный ответ.

Да.

Когда мы подъехали к папиному дому, я вытащила свою доску и начала писать. Брукс въехал на стоянку и припарковал машину. Я вышла, держа в руках доску, а мама последовала за мной.

– Подожди, Мэгги. Ты не сказала, что мне ему говорить, – она дрожала всем телом от волнения, паники и беспокойства за то, что мужчина, которого она любит, может больше ее не любить. – Я не знаю, что мне делать.

Я повернула к ней доску. Прочитав написанное на ней, мама перестала дрожать. Ее словно накрыло волной спокойствия, и она облегченно выдохнула.

– Хорошо, – сказала она. – Хорошо.

Мама подошла к двери, нажала на звонок около номера папиной квартиры и терпеливо ждала, пока он спустится вниз. Я забралась на пассажирское сиденье машины и закрыла дверь. Брукс наклонился вперед, чтобы видеть, что происходит между моими родителями. Когда папа открыл дверь, я ясно увидела это – любовь не подчиняется приказам. Сняв очки, он передвинул их на темя, но не произнес ни слова. Мама тоже. Когда настал момент, и мама перевернула доску, чтобы папа мог прочесть, его глаза увлажнились, и он прикусил зубами сжатые в кулак пальцы. Из его глаз потекли слезы, и он притянул маму в свои крепкие объятия. Доска упала на землю, и они еще крепче прижались друг к другу. Их тела слились воедино. А потом они поцеловались. В их поцелуе была торопливость и радость, тоска и воссоединение. Он был таким настоящим. И если поцелуи способны излечивать разбитые сердца, то я верю, что осколки сердец моих родителей медленно склеивались.

– Вау, – прошептал Брукс.

Да уж, вау.

– Видимо, теперь мы можем уехать, – сказала я.

Выехав со стоянки, он спросил:

– Что было написано на доске?

Я снова взглянула на своих родителей, которые по-прежнему крепко обнимали друг друга и покачивались из стороны в сторону. Мои губы приоткрылись, и я, улыбнувшись их любви, ответила:

– Потанцуй со мной.

***

Мы поехали обратно домой, чтобы рассказать Шерил о том, как все прошло. Она вздохнула с облегчением.

– Хорошо. Отлично, – поблагодарила она меня за помощь.

Мы с Бруксом отправились в мою спальню и, как раньше, легли на кровать, свесив ноги.

– Они действительно любят друг друга, – сказал Брукс, глядя в потолок. – После всего, через что им пришлось пройти, их любовь все еще жива.

– Да, и это прекрасно.

– Мэгги Мэй?

– Да?

– Как ты смотришь на то, чтобы немного послушать музыку?

Его вопрос такой простой, но невероятно значимый.

– Да, конечно.

Он встал, взял наушники с моего стола и подключил их к своему телефону.

– Что ты хотела бы послушать? – спросил Брукс, укладываясь рядом.

– Что-нибудь. Не имеет значения.

Он настроил произвольное воспроизведение, и мы слушали все подряд.