Жена Кукловода - страница 94

Она бросила на кровать игрушку и стиснула Антона.

— Мамуль, ну до лета всего. И скайп же есть…

Антошка деликатно высвободился из объятий.

— Ничего не забыл? — Людмила изо всех сил старалась не разреветься. — И к тете Тате обязательно заходи почаще. Она звонила, ругалась, что ни разу не пришел. И вообще предлагала переехать к ним из общежития. Злата мечтала с тобой встретиться.

— Ма, ну в общаге веселее же! Друзья… К Тате схожу. Златка классная девчонка, мы уже познакомились.

— Хорошо… что ты не один…

Голос у Людмилы дрогнул.

Антон бросил запихивать свитер в сумку, подошел к Людмиле и сел перед ней на корточки, заглядывая в глаза.

— Мам, — сказал он тихо и серьезно. — Он сказал, что это была глупая шутка. И что он сожалеет. И больше никогда тебя не обидит.

— Да, сын, конечно не обидит.

И все-таки расплакалась.

В аэропорту Антон по-мужски сдержанно попрощался с отцом, пожал ему руку, а Людмила прижала сына к себе и долго не могла отпустить, пока он не заворчал недовольно о том, что опоздает на рейс.

Уже уходя, он вдруг обернулся и сказал ей тихо:

— Я люблю тебя, мам.

— Я тоже тебя люблю, — ответила Людмила и почувствовала, как по щеке катится слезинка. Она смахнула ее перчаткой и так и стояла, не в силах оторвать взгляд от уходящего Антона.

Руслан осторожно тронул ее за локоть.

— Пойдем?

Они доехали до дома в неловком молчании. Руслан бросал на жену осторожные взгляды, а она демонстративно смотрела в окно, на празднично украшенный город, еще не успевший отойти от Новогоднего и рождественского безумия.

Дома они все так же молча пообедали, и Людмила загрузила в посудомоечную машину грязные тарелки. Потом уселась в свое любимое кресло и взяла в руки книгу, но читать не смогла. Так и смотрела невидящими глазами на раскрытые страницы. Дарик со вздохом улегся на свою лежанку. Он какое-то время еще приподнимал домиком брови, делая вид, что все также следит за порядком, но вскоре уже спал, уютно положив голову на лапы.

Руслан ерзал на диване, то брал в руки какой-то журнал, то бросал его на журнальный столик, то включал телевизор и начинал бессмысленно переключать каналы.

Она чувствовала его напряжение и неловкость. Но непривычное безразличие будто окутало все эмоции липким серым туманом. Людмиле не хотелось ничего: ни разговаривать, ни смотреть на Руслана, ни слушать его. Встать бы и уйти… Но даже на это не было сил. Будто в механической игрушке кончился завод. И некому покрутить заветный ключик, чтобы кукла снова начала танцевать.

Наконец, Руслан не выдержал.

— Мы так и будем молчать? — спросил он тихо и виновато.

Она не ответила.

Руслан встал. Подошел к Людмиле сзади и положил руку на плечо. Она ее не скинула. Но и не прижалась к ней щекой, ласкаясь, как делала всегда. Спокойно и медленно захлопнула книгу, отложила подоконник. Пристально посмотрела мужу в глаза.

Руслан не выдержал ее взгляда и сник.

— Я не знаю, сможешь ли ты меня простить, — наконец выдавил он, — …у нас ничего не было…

— Не важно, — ответила она спокойно, снова удивляясь своему равнодушию. — Не было, но могло быть. Если бы не помешал Антон. Ты ей приказал. Она бы исполнила. Хуже было бы, если бы сын вошел в самый разгар веселья.

Руслан вздрогнул, словно от пощечины.

— Ничего бы и не было, — сказал он глухо, — Анна… она отказалась…

Людмила изумленно посмотрела на него.

— Отказалась? Надо же…

Она почувствовала что-то, отдаленно напоминающее гордость за свою подругу. Послушная, покорная Анна, выдрессированная Шталем до автоматизма, практически зомбированная, ослушалась своего господина! Все-таки не прошли даром ее долгие разговоры по душам с Анной.

— И ты ее не наказал? — спросила Людмила не без сарказма.

— У нас нет отношений дом-саб, — простонал Руслан. — Я не обманывал тебя!

Людмила посмотрела на него скептически.

— Тебе не кажется, что в последнее время ты постоянно говоришь одно, а делаешь другое?

Руслан схватился за голову и стал нервно расхаживать по комнате.

— Я не понимаю только одного, — вдруг сказала Людмила грустно. — Зачем тебе эти сложности?

Он остановился и посмотрел на нее:

— О чем ты?

— Я не могу больше дать тебе всего, в чем ты нуждаешься. Ты не можешь от этого отказаться. Так зачем продлевать эту ненужную агонию?

Руслан опустил голову и хрипло спросил:

— Ты хочешь уйти?

Людмила помолчала, прислушиваясь к себе, все еще сомневаясь в правильности принятого уже решения. Все правильно, правильно. Это единственный выход.

— Нет, — просто ответила она.

Руслан посмотрел на нее растерянно.

— Если, конечно, ты этого не хочешь, — добавила она тихо и сжала зубы от боли, которая на мгновение проступила сквозь апатию, будто кровь через повязку на ране.

Руслан вдруг подошел и поднял ее с кресла, прижимая к себе:

— Как я могу хотеть! Я люблю тебя! Так сильно…

Людмила мягко высвободилась и отошла к окну.

— Любишь меня. Хочешь ее. Знаешь, это так странно.

— Я не хочу ее… — голос Руслана дрогнул, — нет… не так… просто я не могу, пойми же… я живой человек… у меня есть потребности…

— Которые я не могу удовлетворить, — закончила за него Людмила. — А кто, по-твоему, я? Кто я для тебя? Кукла, в которую ты больше не можешь играть, потому что боишься сломать?

— Ты моя жена, — ответил он тихо, — мать моего сына. Любимая, единственная, желанная…

— Не надо, — попросила она, — не надо.