Москва-Лондон, кот и букет невесты - страница 3
Полтора беспросветных года без капли надежды, и вдруг ей словно массаж сердца сделали, реанимировали — и она открыла глаза, чтобы увидеть свет.
— Вы надолго в гости, Эмили?
— Утром улетаю.
— Куда, если не секрет?
— В Лондон. Дела…
Он кивнул, словно подтверждая, что дела — это действительно основательная причина уехать.
Эмили улыбнулась виновато и сказала:
— У вас рубашка на плече испачкалась, вот здесь. Простите, я просто хотела увидеть Сашины приемы. — Она положила ладонь на его крепкую руку, и пальцы дрогнули, ощутив тепло. Мороз на улице, у нее самой даже губы закоченели, а новый знакомый, казалось, излучал электричество. Она отдернула руку, спрятав в кармане джинсовой куртки.
— Ничего страшного, — усмехнулся Царь.
Смятение внутри с каждым шагом уступало место благодарности, и Эмили решила не навязываться слишком явно, чтобы не отпугнуть Николая. Хотелось просто провести спокойный день в компании интересного мужчины. Вряд ли подобный момент повторится в скором времени, поэтому стоит сказать судьбе спасибо и наслаждаться ощущением давно забытого вдохновения.
Ценить моменты Эмили научилась, к сожалению, только после того как Дэвида не стало. Но тем ценнее сейчас было каждое мгновение, каждый удар вдруг очнувшегося после душевной комы сердца.
Нет, она не боялась, что это сердце сегодня снова разобьется. Наоборот, будто осколки склеились. Тому, кто изголодался по интересу к жизни и влечению к другому человеку, целый день подобного счастья — как подарок небес. Словно кто-то загадал желание, и оно сбылось для Эмили, дав ей надежду, напомнив, что она живая.
* * *
Мисс Райт. Тоненькая, наверняка легкая, и хочется подбирать сравнения, пока не найдешь идеальное. Она терзала карманы своей джинсовки, как девчонка на первом свидании, и Терехов ничего не мог с собой поделать: он просто смотрел на нее и молчал, предоставив ей право голоса. Нравилось наблюдать, как она втягивает в рот верхнюю губу, обдумывая фразы и не произнося их.
— Рада была познакомиться, — наконец сдалась Эмили, решив сбежать. — Пора готовиться к церемонии. — Она посмотрела вниз, на узкие черные ботинки и серые свободные шаровары, которые мешали представить, насколько стройные у нее ноги.
— До скорой встречи.
Он проводил взглядом мисс Райт и тоже вошел в дом. В углу гостиной подобрал свой забытый пиджак синего цвета, сшитый на заказ специально к свадьбе, и привычно похлопал по карману. Пачка сигарет была недорогая, но Николай и не курил. Бросил давно, чтобы дочка дурной пример не перенимала. Вместо этого он обманывал себя, просто вертя сигарету в пальцах и не поджигая. Зажигалки все равно не было.
Зажав сигарету зубами, он усмехнулся. Надо же, так неожиданно остро отреагировал на незнакомую женщину. Глянув в широкое окно, окаймленное морозным тающим узором, Терехов выцепил взглядом дочку, которая общалась с кем-то из персонала — видимо, флористом.
Встревоженный, сбитый с толку, он решил посовещаться с Настеной.
— Эмили?! Ты запал на Эмили?!
Н-да… Зря все-таки с дочкой заговорил.
— А что с ней не так? — уточнил он.
— С ней все так. У нее, правда, душа в хлам разворочана, и сердце в дребезги. А так у нее полный порядок. Пап, ты пожалей человека. Ты же осознаешь, что вы живете и работаете в разных странах? Эмили — серьезная женщина, ее интрижки не интересуют.
— К чему ты клонишь? — притворился идиотом Терехов. Он все прекрасно понимал и сам, но вдруг до страшного захотелось пожить в иллюзии хоть пару часов.
— Клоню к закату. Ваших не начавшихся отношений.
Он раздраженно затолкал сигарету обратно в пачку и потер глаза.
— Настасья, занимайся букетом, — он махнул на застывшего в шаге от них флориста с цветами невесты в руках. — Я-то думал, ты за меня порадуешься, совет дашь.
— А я и посоветовала: руки прочь от оскороносной особы! Это все равно что в святой Грааль наплевать.
— Да прямо-таки, мы с ней взрослые люди.
Но Настена надвигалась угрожающим тайфуном:
— Клянись на святом распятии, что не прикоснешься к ней.
— Клянусь. Но если она сама проявит инициативу, то клятва аннулируется.
— Пф-ф, мечтай, Иуда.
Так, с подачи Насти, Терехов начал злиться, и злился до самого начала церемонии, когда десятки гостей собрались в саду, чтобы увидеть, как жених и невеста, стоя у высокой арки, увитой белыми розами, пообещают любить друг друга до конца дней. Официальные документы были заранее оформлены в Доме бракосочетаний, но торжественность момента от этого не размылась, а наоборот, волновала, ощущалась легче и веселее.
Звучала скрипка: музыканты сидели неподалеку на специально подготовленной платформе. Невеста шла по проходу навстречу судьбе, жених улыбался во все тридцать два, а Настя плакала, стоя рядом со свидетельницей — Лизой, младшей сестрой жениха. Хорошая девчонка, хоть и мрачноватая. Вот и сейчас: Настена слезами давится, а Лизочка смотрит на нее странно, будто не понимает, как можно плакать на людях. Кремень, а не девочка. И Стас такой же, поэтому Терехов и взял его под крыло когда-то.
…Взгляд как бы невзначай скользнул по рядам гостей, снова выискивая хрупкую фигурку Эмили Райт.
Улыбчивый работник ЗАГСа буквально через минуту собирался поведать о рождении новой семьи Архиповых, а Николай не мог найти причину, чтобы не пялиться на Эмили. Трогать ее нельзя, но смотреть-то можно.
Морозный воздух искрился вокруг нее, а цветочный аромат в саду разносило слабыми, не резкими порывами ветра, и хотелось закрыть хрупкую фигуру собой, чтобы ей не было холодно. Эмили скромно сидела в ряду напротив, через проход, в кресле, обтянутом белой тканью, и на ее глазах блестели слезы.
