Верь мне - страница 23

Не мой типаж парней.

Не после того, что произошло два года назад.

Но я не хочу думать об этом прямо сейчас. Я не могу вернуться к той ночи, когда меня поймали и держали в заложниках. Этот случай меня изменил. Быть в заключении против моей воли было тем, чего я никогда не захочу повторить. Никогда. И хотя все могло быть намного хуже, чем было, хотя меня могли изнасиловать, и единственный человек, который умер в том случае, был плохим парнем, который этого заслужил, я все еще чувствую, как Гаррет возвращается. Словно я жду его. Словно он может восстать из мертвых с единственной целью причинить боль мне и людям, которых я люблю.

У меня есть проблемы, я признаю, вынимая свой набор для макияжа из ящика, и раскладывая его на столике передо мной в рядок. У меня проблемы с доверием. Проблемы с любовью. Проблемы с реальность.

— Что ж, Саша, — произношу я вслух. — Это и есть твоя реальность. У тебя нет ни настоящего, ни будущего, потому что ты живешь в прошлом. И если ты разрушишь свою жизнь, потому что застряла в прошлом, это будет лишь твоя собственная долбаная вина за то, что ты сдалась.

Эти слова поражают меня.

Я сдалась? Вот почему профессор Браун обвинила меня в том, что я не была заинтересована в программе?

А заинтересована ли я в программе?

Как пить дать, я не хочу быть антропологом. Наверное, она видит, что мне не хватает энтузиазма в ее области обучения. И зачем ей оставлять меня, если я не заинтересована? Я ее последователь. Все ее ученики — ее последователи. Если я не буду делать себе имя в своей области, зачем ей инвестировать в меня?

Она была права, когда попросила меня подумать об уходе. И, возможно, однажды я во всем разберусь. Возможно, однажды я узнаю, что хочу и как это получить, не притворяясь кем-то, кем я не являюсь. А, возможно, я вернусь в этот университет и закончу то, что начала.

Но я так не думаю.

Я думаю, что, когда меня попросили задуматься о моем будущем, это был предупреждающий выстрел в грудь о том, что жизнь скоро изменится. Появится какой-то катализатор, который подтолкнет меня к моей истинной цели.

Или, может быть, отрицание пошлет меня в черную бездну отвращения и недовольства самой собой?

Но если это произойдет, это будет ад, созданный мною собственноручно. Потому что сегодня вечером — да прямо сейчас — у меня есть средства, чтобы начать новую жизнь. Чтобы найти ответы, которых я жажду, и получить их от человека, который оставил меня десять лет назад.

Мне нужен Ник. Может, мы и не родственные души. Может, то обещание было пустым, и он всегда знал это. Но если так, то почему он ищет меня? Зачем искать после всех этих лет?

Мне нужен Ник.

И мой путь к Нику — путь к моему будущему — лежит через Джекса.

Поэтому я смотрю на рядок косметики на моем туалетном столике и приступаю к своей трансформации. Сначала маскирующий крем. Затем пудра, тени для век, карандаш для бровей, подводка, тушь для ресниц и, наконец, помада. Я надеваю маску.

Мое отражение в зеркале — это не я.

И это норма.

Я устала быть собой.

Встаю и подхожу к одежде. Я могла бы надеть и свое платье. В моем шкафу так много хороших вещей. Но зачем? Зачем быть мною, когда я могу быть ею? Женщиной, в которую я всегда мечтала превратиться? Почему бы не позволить Джексу помочь мне измениться сегодня вечером?

Я надеваю платье, укладываю волосы расческой, а затем скольжу в туфли, которые были в сумке.

С меня хватит Саши Астон. Она скучная и грустная. Испуганная и смущенная.

А вот к Саше Черлин ничего из этого не относится. Саша Черлин была сильной, храброй и наполненной жизнью.

И я снова хочу жить.

Глава 11

Саша

Приготовившись, я спускаюсь вниз в комнату охранного наблюдения и открываю дверь с помощью клавиатуры на стене. Это комната моей безопасности, где я могу проверить камеры видеонаблюдения, размещенные в стратегических местах на собственности. В большей части комнат дома также есть камеры, только ради мер предосторожности.

Я живу по девизу бойскаутов.

Просматриваю записи со всех камер, как и каждое утро и каждый вечер, а затем проверяю компьютер, соединенный с камерами, на любые необычные моменты. Их нет — я бы получила текстовое сообщение на телефон, в котором говорилось бы о них — но в эти дни я слишком похожа на параноика. Возможно, моя система обмена сообщениями могла отключиться. И у меня есть несколько уровней оповещений о подозрениях, запрограммированных в систему тревоги. Меня не беспокоят люди, которые направляются вниз по аллее и не задерживаются, но я все равно смотрю на них, когда у меня есть время.

Сейчас смотреть не на кого. Но мы с Джексом появляемся на экране у входной двери, когда он провожал меня домой. У меня есть датчик на браслете на ноге, который я ношу всегда. Это трекер и идентификационный код, и он отправляет данные о моем местоположении на этот компьютер каждые тридцать минут и автоматически пропускает меня в мой дом и выпускает из него, когда я вхожу или выхожу.

На всякий случай.

Я не говорила Мерку об этом. И папе, если на то пошло. Им не нужно знать, что я настолько этим обеспокоена. Это только расстроило бы их. Особенно Мерка, поскольку он чувствует ответственность за то, что случилось со мной два года назад.

Чувство страха омывает меня, когда этот момент вспыхивает в моей голове, а затем мой желудок вздымается, заставляя меня чувствовать тошноту.

Всю свою жизнь я все держала под контролем. Девочка, знающая, что делать. Девочка с навыками.

Но в тот день я был похищена сумасшедшим, а быть заложником в течение двух дней стало пробуждением, которое изменило мою жизнь.