Прежде чем мы стали чужими - страница 62

– Конечно. Но ты понимаешь, что можешь остаться здесь, если хочешь? Без всяких глупостей, обещаю.

– Мне надо домой.

– Ладно. – Я протянул руку и помог ей встать. Она нашла свою сумку, проверила телефон и сунула в рот мятный леденец.

– Ты с кем-то встречаешься?

– Я думала, что встречаюсь с тобой, – ответила она.

– Ну да. Мы встречаемся. Ооочень медленно.

– Маттиас, ты что, пытаешься давить на меня? В двадцать один ты был терпеливее. Что с тобой стало? – Ее голос звучал весело.

Я рассмеялся.

– Ну, тогда-то я не знал, что упускаю. А теперь знаю.

Мы вышли на улицу, и я проводил ее до дома. Когда мы остановились у входа в ее дом, я обернулся к ней.

– Хочешь вместе пообедать в пятницу?

– С радостью, – она поцеловала меня. – Сегодня мне было так классно.

– Мне тоже. Давно у меня не было такого веселого вечера.

– Ненормативная лексика, провоцирующие танцы, наркотики и сосание пальцев, безусловно, рассматриваются как веселье тринадцатого уровня, – сказала она, наклоняясь и целуя меня в щеку последний раз.

– Пока, Грейси.

– Пока, Мэтти.

Я вернулся домой, упал в кровать и заснул с улыбкой на лице.

В пятницу я заказал места в маленьком японском ресторанчике, который находился неподалеку от нас обоих. Когда я зашел за Грейс, она уже ждала меня на крыльце своего дома. На ней были кожаная куртка и платье, похожее на то, что она носила в колледже и что сводило меня с ума.

– Классно выглядишь.

– Ты тоже.

Она взяла меня за руку, и мы пошли, болтая по пути о том, что произошло на неделе. Мы ели суши, пили много саке, и я кормил ее из своей тарелки. После ужина мы зашли в бар, где настоящий оркестр играл рок и блюз. Иногда мы просто покачивались под музыку, не обмениваясь ни словом, а иногда начинали истерически хохотать и вопить в такт.

К одиннадцати мы уже были порядочно навеселе. Выйдя из бара, я поцеловал Грейс. Она первая прервала поцелуй и потащила меня по улице.

– Куда мы теперь направляемся?

Она обернулась, крепко ухватила мое лицо и снова поцеловала.

– В мою постель, Мэтт. Вот куда.

При этой мысли мое сердце забилось.

– Отличная идея.

Я поднялся следом за ней по ступенькам к входной двери, изо всех сил стараясь выглядеть спокойным и не выдать свое нетерпение. Когда мы вошли внутрь, Грейс не стала зажигать свет, и мне пришлось пробираться в темноте, следуя за ее силуэтом. Единственный свет проникал с улицы через окно, расположенное возле двери. Она швырнула ключи на столик при входе, скинула куртку, затем туфли, сняла через голову платье и тоже швырнула в сторону.

У меня отвалилась челюсть.

Я еле успел поймать ее, когда она прыгнула мне в объятия, оседлала меня, запустила руки мне в волосы, поймала губами мои. Оглядываясь, я попятился через темную прихожую в сторону лестницы.

– Нет, моя комната здесь. В конце коридора налево.

Прижав ее к стене, я целовал ее губы, шею, ухо и снова шею вниз до плеча, где остановился перевести дух. Когда я отпустил ее, она схватила мою рубашку, стянула ее с меня через голову, взяла за руку и потянула в спальню.

Остановившись возле кровати, она затеребила мой ремень.

– Помедленнее, Грейси.

– Никто никогда не говорил мне такого.

Она расстегнула ремень и стянула с меня штаны и боксеры, пока я скидывал ботинки. Теперь я увидел, что она отличалась от той Грейс, в колледже. Эта была гораздо более раскрепощенной, более уверенной в себе.

Я взял ее лицо в ладони. Даже в темной комнате, освещенной лишь проникающим из окна светом уличных фонарей, я видел, как сияют ее глаза – яркие, блестящие, полные обещания.

– Я сам не хочу спешить, иначе тебе не будет так хорошо.

Она кивнула, и мы снова начали целоваться, но на сей раз медленнее и нежнее. Моя рука спустилась вниз от шеи к ее груди. Кончиком пальца я провел по контуру лифчика. Я целовал ее шею, расстегивая лифчик на спине. Он упал на пол. Она казалась еще прекрасней, хотя я не думал, что такое возможно. Ее тело было нежным и гладким, но оно стало более женственным, сильным, самым прекрасным, что я видел в своей жизни. Мне захотелось взять камеру, но еще сильнее – не выпускать Грейс из рук. Я мог только простонать: «Боже», и она прижалась ко мне и снова нашла мои губы.

Я отстранился.

– Дай мне посмотреть на тебя.

Опустившись на колени, я стянул с нее трусики и целовал живот, бедра, между ногами. Не было слышно ни звука, кроме шелеста моих губ по ее телу и ее легких вздохов, которые все ускорялись и становились сильнее, пока с губ не сорвался стон.

– Мэтт, я хочу тебя, – ее голос звучал приглушенно.

Мои руки двигались теперь сами, неподвластные мне. Я сел на кровать, и она забралась мне на колени, обхватив ногами мою талию. Она начала двигаться, и мне показалось, что я сейчас потеряю сознание.

– Грейс?

– Шшшш, Мэтт. – Она погладила мой подбородок. – Как мне нравится… Очень секси. Ты вообще стал очень секси, резче… больше… – захихикала она.

Я безумно ее хотел.

– Я должен тебе что-то сказать.

– Ладно, – она стала медленно целовать меня в шею, не переставая двигаться.

– Я столько думал о том, как сделать все это с тобой за эти пятнадцать лет. Это странно?

Она улыбнулась:

– Если ты странный, то и я странная тоже.

– Да. Но этим ты мне и нравишься.

Она прижалась ко мне бедрами. Я застонал. Она сказала: «Иди ко мне».

Я упал лицом в ее шею, страстно целуя, и поднялся, не снимая с себя ее ног. Я опустил ее поперек кровати и отступил, чтобы взглянуть на нее. Она поднялась и притянула меня к себе, широко раздвинув ноги. Ее тело было теплым и зовущим. Она направила меня, и как у любого мужчины в такой момент, в моей голове не осталось ни одной мысли.