Рождественская страсть - страница 10
– Я английская наследница.
– И что ты имеешь в виду под «наследницей»?
Я вздохнула. Тэмми была быстра.
– Я имею в виду, что у меня есть титул. Я принадлежу к аристократии, хотя и не желаю этого.
Глаза Тэмми на мгновение выпучились, затем она откинула голову назад и хихикнула.
– Как я могла думать, что ты какая-то бедняжка, которой нужно, чтобы я заплатила, когда ты, на самом деле, гребаная принцесса... – рассмеялась она.
Я открыла бутылку шампанского из бара и налила нам обеим по щедрому бокалу.
– Герцогиня, на самом деле.
Тэмми просто каркнула на это.
– Герцогиня?! Бахахахахахаха! – когда к ней вернулось самообладание, она допила шампанское. – Почему ты мне не сказала? И с какой стати ты носила этот ужасный костюм раньше?
Я пожала плечами, потягивая шампанское.
– Я уже давно не каталась на лыжах.
– С тех пор как тебе исполнилось восемьдесят?
– О, будь милой, Тэмми. Это было не так уж плохо.
Она спрятала ухмылку за бокалом шампанского.
– Но, в самом деле, почему ты мне не сказала?
– Я никому не рассказываю. Люди ведут себя по-другому, когда знают, кто я.
Тэмми кивнула, одним махом допивая второй бокал.
– Когда мы с Дейлом познакомились, мы оба были нищими студентами колледжа. У нас было больше бутербродов с арахисовым маслом и желе и ночей с лапшой, чем я когда-либо видела. И, о, наша первая квартира была такой крошечной, что у нас едва хватало места для тараканов. Но после нескольких грамотных инвестиций с моей стороны и некоторых очень ключевых патентов, за которые Дейл был достаточно умен, чтобы ухватиться, теперь мы сидим довольные. Но позволь мне сказать тебе, это было ужасно, первые годы у нас были реальные деньги. Никто не говорит тебе, чего ожидать, когда ты поднимаешь налоговые рамки. Они не говорят тебе, как неуместно ты будешь чувствовать себя как с вашими «желающими дорваться до денег друзьями», так и с новыми людьми, которых ты встречаешь из-за денег. С каждой неуверенностью я становилась все хуже, – Тэмми наклонилась и налила себе еще стакан. – Пока я не решила не придавать значения тому, что люди думают, или как они себя ведут, находясь рядом со мной. И, честно говоря, я никогда не была счастливее. Я делаю то, что хочу, мне все равно, если люди думают, что я громкая или грубая, или что я не принадлежу их кругу, потому что я просто являюсь собой.
Я молча кивнула.
– Ну, ты смелая леди. Я не могу…
– Говно на палочке! Ты можешь делать все, что хочешь, пока ты хочешь этого достаточно сильно, чтобы уйти с твоего собственного пути.
Хм. Этот момент попал в цель немного точнее, чем я хотела бы признать.
Мы выпили и поговорили обо всем и ни о чем, а когда пробило шесть часов, Тэмми прогнала меня в спальню переодеться. Она отправила меня обратно, когда мой наряд не впечатлил ее, как она выразилась, «потребностям распутницы».
– Так лучше? – спросила я и покрутилась в облегающих черных брюках и вязаном свитере, который обтягивал мои бедра и сиськи.
– Нет, – надулась она. – Иди и надень что-нибудь такое, от чего у него с ног слетят носки!
Я рассмеялась.
– Этого не будет. Там ниже нуля.
Тэмми пожала плечами.
– Тогда, я полагаю, придется это сделать самой. А теперь иди, убирайся отсюда и не возвращайся, пока не вернешься с ним.
– Тэмми!
Глава 8
Джеффри
Если падение с горы вместе с ней не было знаком, тогда я не знаю, что это было.
Но как бы ясно это ни было, этот ресторан – совсем другая история. Я ожидал, что самый хороший ресторан в лыжном городе будет переполнен в канун Рождества. Чего я не ожидал, так это того, как мало уединения предлагало шикарное место. Столы стояли так близко, что я слышал каждое слово каждого шепота вокруг меня, и я старался не слушать.
Я забронировал номер три месяца назад, когда заказывал свою поездку. Я посмотрел лучшие места и сделал приготовления, полностью ожидая, что буду ужинать в одиночестве. Я улыбнулся тому, как сильно ошибся, и выпил остатки бурбона. Когда я поставил стакан обратно, она улыбалась мне сверху вниз.
– Вы заказали мне один из них? – спросила Серена, улыбаясь, когда она села за стол.
– Боюсь, что нет, – сумел сказать я, не заикаясь. Какой бы красивой она ни была на склонах, я не был готов к тому, насколько великолепной она была сейчас. Она была одета в белый свитер, который демонстрировал каждый изгиб и окружность, дымчатый макияж идеально обрамлял ее серые глаза, а ее полные, круглые губы были лишены какой-либо помады, что, конечно, заставило меня задаться вопросом, были ли ее соски такого же красивого оттенка розового. От нее так захватывало дух, что я с трудом мог вспомнить, как говорить. Я сидел и смотрел на нее слишком долго, не отрываясь.
Она улыбнулась и покачала головой.
– Ты смотришь на меня.
– Это трудно не делать. Ты очень красивая.
Она снова улыбнулась.
– Спасибо.
– Ну и как твои дела? – как раз в этот момент пианист, который до этого момента играл мягкие, мелодичные праздничные мелодии, разразился хриплым исполнением двенадцати дней Рождества.
– Прости, что? – Серена приложила ладонь к уху и наклонилась вперед.
– Извини, – сказал я, повышая голос. – Я просто спросил, как прошел твой день на лыжах.
Она кивнула и улыбнулась.
– Я спросил, как прошел твой лыжный день? – закричал я ей.
Все шло не так, как я планировал. Даже близко не так.
Затем женщина за соседним столиком разразилась неприятным фыркающим смехом. Серена постаралась сделать вид, что ничего не произошло, и продолжила просматривать меню. Но когда женщина кинулась вперед, опрокинув оба наших стола, Серена бросила на меня тяжелый взгляд.
