Рождественская страсть - страница 6

Через год мы поженились.

В то время меня убивало это обещание, видеть ее в хосписе, худую, пустую версию женщины, на которой я женился, но я все равно обещал. Она также заставила меня пообещать продолжать пробовать новые вещи.

– Не просто попробовать новый вид хлеба для сэндвичей, Джеффри. Я имею в виду большие страшилки. То, от чего хочется обделаться. То, что я хотела бы сделать.

Это было самое трудное. Предоставленный самому себе, я оставался довольно надежно погребенным в своей зоне комфорта – работе, студентах и случайном фильме в кинотеатре. Но Наташа была моей самой большой болельщицей, соблазняя меня попробовать новые продукты и заняться новыми хобби. Она показала мне, каким большим может быть мир, и я сделал все возможное, чтобы сдержать это обещание.

Каждый год с тех пор, как она умерла, я делаю одну вещь, которая пугает меня до смерти. Это был пятый год безумного дерьма без нее. Семь лет прошло с тех пор, как я потерял ее. И я собираюсь сделать самую безумную вещь, которую я когда-либо делал.

Катание на лыжах.

Вы знаете, сколько людей погибло в лыжных авариях? Их больше, чем гонщиков. Я знаю, потому что в прошлом году страшной вещью было научиться водить гоночный автомобиль, и этот маленький факт был частью речи инструктора по вождению «ты будешь в порядке, посмотри на все эти средства безопасности». Поправка – то, как я водил, вероятно, не считалось вождением гоночного автомобиля, так как я едва превышал отметку спидометра восемьдесят, но это считалось новой вещью. Но вернемся к тому, насколько сумасшедшим было катание на лыжах, потому что число людей, которые умирают, меркнет по сравнению с людьми, которые парализуют себя или загоняют себя в вегетативные состояния. Катание на лыжах, по-моему, было придумано для людей, которые желали смерти.

Но я все равно собирался попробовать. Я должен был сдержать обещание.

Я еще раз выглянул в окно в поисках такси, еще раз проверил записку, которую оставил домработнице, и погладил своего толстого серого полосатого кота по голове. Она умоляюще смотрела на меня, прося больше домашних животных, и я с радостью подчинился. Честер принадлежал Наташе и принял ее смерть так же тяжело, как и я. Прошло несколько недель, прежде чем я смог заставить его съесть что-то большее, чем несколько кусочков, месяцы, прежде чем он перестал ждать ее у двери, и, по крайней мере, год, прежде чем он вернулся к перееданию и лежанию на подоконниках.

Люди говорят, что, в конце концов, боль проходит. Они ошибаются. Дыра, которую Наташа оставила в моем сердце, болит каждый день. Я скучаю по ней каждый день и хочу, чтобы она была здесь каждый день. Но я больше не поглощен этим. Боль не удушающая. Я не чувствую, что это может убить меня. Но это больно. И меня это устраивает.

Мой телефон зазвонил, давая мне знать, что мое такси здесь. Я в последний раз почесал Честеру подбородок, схватил свою единственную сумку, набитую всеми свитерами и парой флисовых носков, которые у меня были, и направился выполнять свое обещание.

К счастью, таксист не был болтуном. Мы добрались до аэропорта за приличное время. Я дал ему чаевые, пожелал приятного отдыха и отправился на поиски своего терминала.

Я устроился на жестком пластиковом стуле у ворот и стал ждать посадки. Я не смог сдержать улыбки. Терминал был полон украшений, и спешащие люди, казалось, были счастливы путешествовать, чтобы увидеть близких.

– Это для тебя, Нат, – пробормотал я, поднимаясь на борт.

Эконом был хуже, чем я помнил. При росте более шести футов у меня не было места для ног. Мои колени уперлись в спинку переднего сиденья. Я не помню, что летать «экономом» было так ужасно с Нат. Но с ней все было лучше.

В следующий раз я полечу в бизнес-классе.

Глава 5

Серена

Здесь было очень красиво.

Я так поздно приехала вчера вечером, что у меня едва хватило сил взглянуть на хижину. Я плюхнулась на кровать и сразу же заснула, но теперь, когда я огляделась, стало ясно, что мой кузен не пожалел денег.

Я перевернулась, вытянулась, как морская звезда на королевской кровати, и еще глубже погрузилась в толстое одеяло, наслаждаясь невероятным видом. Все это выглядело так, как будто я была в проклятом снежном шаре. Все наружные стены спальни были стеклянными, давая мне потрясающий вид на курорт – остроконечные белые горные вершины, усеянные вечнозелеными деревьями, накренившимися под тяжестью снега, насколько я могла видеть. Слева находился еще один лыжный домик с крутыми крышами и высокими окнами, точно такими же, как тот, из которого я выглядывала.

Я потянулась к пульту дистанционного управления на столике и включила газовый камин, чтобы прогнать утреннюю прохладу.

Аспен был очень хорошей идеей. Чтобы убедить меня, потребовались мой босс и мой очень любимый кузен, но я была рада, что нахожусь здесь.

Я опустила ногу на пол, проверяя, насколько холодно, и была приятно удивлена, обнаружив, что деревянные полы были нагреты. Я вылезла из постели, схватила пушистый халат и направилась на кухню, где уже были заготовлены продукты.

В шкафу для завтрака я нашла только дешевую марку чая, но этот удар был смягчен, когда я нашла меню службы обслуживания номеров с запиской о том, что в моем номере есть личный шеф-повар. Прошло очень много времени с тех пор, как я в последний раз ела что-то, приготовленное шеф-поваром. Мне придется запомнить это на потом. Прямо сейчас, я была заинтересована в том, чтобы получить что-то быстрое и поймать следующий трансфер до канатной дороги.

В подростковом возрасте я была довольно приличной лыжницей. Праздники, проведенные в Альпах, как правило, способствовали этому. Но прошло уже довольно много времени с тех пор, как я надевала пару лыжных ботинок, поэтому мне необходимо было позаботиться о том, чтобы выяснить, какой шаттл идет к канатной дороге. Немного осторожности никому не повредит.