Безумные - страница 91
Кладу шубу на светлый кожаный диван и подхожу к кухонному островку. В раковине полно грязной посуды, в стеклянном чайнике нет воды. На деревянной доске надкусанный бутерброд с заветренной колбасой, а на верхнем шкафу жирный отпечаток четырех пальцев.
– Я не ждал гостей, – вдруг говорит Макс, убрав громкость телевизора. – Извини за бардак.
Он приближается ко мне, по пути протирая голову полотенцем. Серая футболка намокла там, где осталась влага на теле. С трудом сглатываю, когда запах геля для душа проникает в нос. Замерла на месте, точно идиотка.
– Чай, кофе?
Поднимаю на него глаза.
– Кофе.
Медленно пячусь к окну и, когда между нами расстояние в десять шагов, я сдержанно выдыхаю и спрашиваю:
– Как ты себя чувствуешь?
Макс хмыкает:
– Не как огурчик.
– Ты пил какие-нибудь лекарства?
– Да.
– Температура есть?
– Не знаю.
– Давай, я сама сделаю кофе, а ты принеси градусник, идет?
Он оборачивается и слабо улыбается:
– Хочешь понянчиться со мной?
Прочищаю горло:
– Хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
– Зачем?
– Меня Мила попросила. Она очень переживает за тебя.
– Ясно, – с ноткой раздражения брякает Макс.
– И я тоже…
Зачем я это сказала? Да еще таким тихим голосом, как будто он что-то значит для меня… Это ведь не так.
Нет, не так!
И чтобы исправить неловкую ситуацию, деланно улыбаюсь и хлопаю в ладоши:
– Давай, неси градусник, а я тут как-нибудь сама разберусь!
Подхожу к нему и по-дружески пихаю его в бок. Забираю кружку из его рук, легонько задев теплые пальцы, и ставлю её в кофеварку.
– Сливки есть? – спрашиваю я, не решаясь взглянуть на него. Нажимаю кнопку и машина начинает громко размельчать зерна. Макс по-прежнему стоит рядом со мной. – Или молоко? Хотя, и так пойдет.
Что я несу?
– Все в холодильнике.
– А! Точно! Холодильник, – хмыкаю я, заправив за ухо волосы.
– Все в порядке?
Бросаю на него мимолетный взгляд:
– Да. Конечно. Так ты градусник принеси, а то… Принеси градусник, пожалуйста.
Через пару секунд Макс, слава тебе Господи, скрывается в коридоре, дав мне долгожданную возможность глубоко вдохнуть воздух…пропитанный его свежим и таким волнующим запахом.
Надо отвлечься. Оглядываю гостиную и не спеша иду к длинной глянцевой полке под плазмой на стене. На ней несколько фотографий, тяжелая статуэтка танцующей фламенко испанки в пышном красном платье и лягушка на тонких длинных лапках в розовой пачке.
– Это Мила подарила года два назад, – говорит Максим, приближаясь ко мне. – Сказала, что я очень похож на эту лягушку.
– Любишь танцевать?
Он усмехается:
– Ага, у меня в шкафу есть такая же пачка.
– И улыбаешься ты так же, – шучу я. – А эта испанка?
– Один друг привез из Барселоны. У него там была вторая первая свадьба.
– Это как?
– Торжество намечалось грандиозное, но потом перед самой свадьбой жених подрался с двоюродным братом, который терпеть не мог невесту и…
– Он был влюблен в нее? – перебиваю я, сложив руки на груди.
– Нет, она просто не нравилась ему. Короче, там все слишком запутанно вышло и в итоге, невеста улетела. Свадьба так и не состоялась.
– Ты в курсе, что я жду продолжения?
Макс улыбается:
– Чуть позже они поженились. Все в той же Барселоне, только без родственников, друзей и…
– Противного двоюродного брата, да?
Макс смеется.
– Да. Насколько мне известно, теперь у них все хорошо.
Гляжу на испанку:
– И какая же увлекательная история кроется за тобой! – Делаю шаг в сторону и приглядываюсь к фотографиям. На всех темноволосая женщина и высокий мужчина. – Ваши родители?
– Да.
– Мм… А как…
– Помнишь, шесть лет назад рано утром весь город захватили автомобили скорой помощи и полиция? Это был понедельник, пятое сентября.
Я помню. В тот день первой парой была физкультура, которую я на дух не переносила, потому что преподавательница была вовсе не милой и доброй женщиной, а каким-то бесчувственным терминатором. Если кто-то опаздывал на занятие, она наказывала студентов пятиминутным бегом вокруг площадки, а потом, если вдруг ей что-то не понравится, приказывала отжиматься. В тот день я как раз и опоздала, потому что кругом были пробки.
– Возле какой-то деревни упал самолет, – осторожно говорю я, наблюдая за Максимом. – Там… Там были ваши родители?
– Угу. Они возвращались из отпуска, летели с пересадкой. И не долетели к нам. Совсем чуть-чуть.
На всех снимках эти двое улыбаются. На последнем мама Максима хохочет, держа в руках бутылку шампанского.
– Мила похожа на маму, – говорю я, взглянув на Макса.
– Так и есть. – Он смотрит на меня. – Твой кофе уже давно готов. Как и моя температура.
Максим достает ртутный градусник, что все это время был под рукой, и пытается поймать блик света.
– Дай мне, – говорю я, по-собственнически забрав термометр из его рук. – Здесь же тридцать восемь! – Гляжу на него и машинально прикладываю руку ко лбу. – Ты ведь горишь! Тебе нужно много пить. Хорошо, что я привезла отличное противовоспалительное и жаропонижающее средство!
Господи, почему я так громко говорю? Почему бегу маленькими шажочками к пакету, что остался стоять на полу? Почему так долго делаю вид, будто никак не могу найти пакетики с чудодейственным порошком?
– Каролина, успокойся, – говорит Макс низким голосом и медленно приближается ко мне. – Я не умираю.
– Ага! – восклицаю я, подняв на него голову. – Этого еще не хватало!
– Ты бы расстроилась?
– …Что?
Максим останавливается напротив меня и склоняет на бок голову. Футболка на груди все еще мокрая.
