По законам чужого жанра - страница 52

– Добрый вечер. Простите, что тревожу вас так поздно, но это касается вашей дочери, – произнес я после гудков, услышав в трубке недовольное женское «да».

– Анечки? – удивилась женщина. – Это кто?

– Меня зовут Никита Андреевич, и я являюсь женихом вашей второй дочери – Софьи, которую вы предпочли выкинуть из своей жизни.

– Что? Как вы смеете говорить такое? – взбеленилась Ирина Петровна. Было слышно, как женщина задыхается от возмущения.

– Я говорю лишь о том, о чем доподлинно знаю, но это неважно…

– Молодой человек, мои отношения с дочерью – это не ваше дело! – попыталась она меня приструнить.

– Знаете, если серьезно, то мне абсолютно плевать на вас и на ваше мнение по этому поводу, но мне не плевать на Софью. Наш самолет прилетает в столицу завтра в половине восьмого утра. К двенадцати я жду вас к нам в гости. Адрес сброшу в сообщении. А чтобы вы точно пришли, я заплачу вам за эту встречу.

– Да как вы смеете меня унижать?!

– Думаю, пятисот тысяч вам будет достаточно, чтобы прийти вовремя. Всего доброго.

Не был уверен в том, что после этого разговора Сонина мать действительно заявится к нам в гости. Более того, я был бы бесконечно рад, если бы завтра она не пришла. От меня не убудет – в таком случае я бы извинился за свое поведение и воспользовался бы совсем другой структурой ведения диалога. Но, исходя из Сониных рассказов, мог сделать вывод, что Ирина Петровна – женщина меркантильная. Хотел бы ошибаться, но то, что она оставила дочку одну, едва той исполнилось восемнадцать, и уехала устраивать свою личную жизнь, о многом говорит. Я действительно был бы рад ошибаться.

– Ты куда уходил? – спросила Соня, едва я вернулся к нашему креслу.

Девушка выглядела сонной. На лице осталась полоска от наручных часов, но это нисколько не портило ее внешний вид. Такой домашней и беззащитной она мне нравилась куда больше, чем злюкой и колючкой, постоянно обороняющейся от внешнего мира и всех его проявлений.

– С отцом разговаривал, – сел я рядом, притягивая ее к себе. Зарывшись носом в ее волосы, вдохнул их аромат. Они пахли пряностями и дождем. – Обедать будешь?

– Я такая голодная, – жалобно глянула она на меня, вызывая теплую улыбку.

– Пойдем, мое чудовище. Буду тебя кормить.

Глава 25. Соня

Я в буквальном смысле была готова целовать асфальт, когда мы наконец приземлились в аэропорту. Этот перелет дался мне не легче, чем предыдущий, но я была по-настоящему благодарна Никите, который старался далеко от меня не отходить.

У аэропорта нас ждал микроавтобус, рядом с которым стоял невозмутимый Андрей Семенович. Завидев нас, мужчина обрадовался нам как родным. Ну, точнее, Никита ему и так был родным, а вот меня можно было бы и не обнимать. Но сбежать не получилось, как и отстояться в стороне.

– Живые! Как я за вас переживал! – стер начальник всех начальников скупую мужскую слезу, прежде чем мы заняли места в микроавтобусе.

Никита снова переводил для меня беседу, итог которой сходился к одному: мы едем показывать апартаменты нашим иностранным гостям. Я жалась к нему поближе, потому что вместе с нами сидела девочка – дочка Дабора и Дебры. Ее зубодробительное имя я даже не старалась запомнить и предпочитала бояться издалека.

Нет, детей я очень даже любила. Особенно совсем маленьких, которые лежали, завернутые в пеленки, и пока ничего не умели, а вот постарше… Это же энергетические батарейки с моторчиком и неуемным желанием что-нибудь натворить.

Улицы уже просыпались. По тротуарам вышагивали прохожие, спешащие по своим делам. Автомобили каждые тридцать метров замирали, создавая пробки. Столица, конечно, не сравнится с городком, в котором я прожила всю свою жизнь, но тем она и интересна. Здесь постоянно что-то происходит. Даже ночами этот город не спит, а живет своей жизнью в своем темпе, подстроиться под который не так-то и просто.

– Мы сначала к нам на квартиру? – шепотом спросила я, пригревшись в объятиях Никиты.

– Нам на один адрес. Семья Дабора займет соседнюю квартиру.

– Она тоже принадлежит компании? – удивилась я.

– Да. Они выкуплены как раз для таких вот случаев.

Чувствовала себя неловко под чужими взглядами. И если иностранные гости уже видели нас с Никитой вместе, когда мы танцевали, и уже давно поняли, что у нас есть отношения, то по-доброму усмехающийся Андрей Семенович вынуждал мои щеки краснеть. Сначала я пыталась держаться от Никиты на расстоянии, однако все мои попытки отойти хотя бы на шаг были тут же бесхитростно предотвращены. Более того, Никита меня еще и поцеловал. Пусть и в висок, но тем не менее.

Пока Андрей Семенович проводил экскурсию по соседней квартире, Никита заносил чемоданы в наше логово. Не скажу, что я уже успела соскучиться по этой квартире. Это место я своим домом не считала, но все равно была рада наконец-то остаться наедине с собой. Ну, или почти наедине.

Никита… Мой Никита тоже в эту квартиру совсем не вписывался. Наши отношения очень сильно изменились, а в памяти еще сохранились те первые дни, когда мы заново друг с другом знакомились. Господи, а ведь он ел ту несчастную рыбу. Ел ради меня.

– Все в порядке? – поинтересовался мужчина, едва-едва касаясь моих волос.

– Устала. Это так странно. В полете мы провели только четырнадцать часов, а прошли целые сутки. Вроде бы и спать не хочется, но в то же время ощущается слабость. Я бы сейчас легла и лежала, глядя в потолок.

– Ничего. С непривычки всегда тяжело приноровиться к смене часовых поясов. У нас есть сегодняшний день, чтобы отдохнуть. Как насчет полежать вместе в ванне? – одним рваным движением прижали меня крепче, вынуждая удивленно ойкнуть от неожиданности.