Рыжее несчастье для босса - страница 40
– Даже если бы и опаздывала, что с того? Кто твой босс?
И не давая возможности ответить, довольно заявляет:
– Я! И если я сказал, что сейчас ты нужнее мне здесь, значит, так тому и быть.
– Какой властный и суровый босс мне достался…
– Да, я такой.
Я гляжу в смеющиеся серые глаза, в которых мечутся весёлые искорки, и ямочки на щеках, такие соблазнительные, что я, не сдержавшись, дотрагиваюсь до них кончиком указательного пальца, веду чуть ниже. Едва заметная, немного колкая щетина делает лицо чуть взрослее.
– А на курорте я не заметила вот этого, – моя рука ложится на левую грудь с колечком в ней.
– Снимал, – отвечает Максим и накрывает мою руку своей ладонью, – тебе нравится?
– Интересно смотрится. Было больно? А зачем проколол?
– Не спрашивай, – морщится Максим, – по глупости, скорее всего. Надо снять, может быть, со временем следа не останется.
– Нет, пусть будет. Мне нравится.
Я цепляю металл колечка и легонько тяну его на себя.
– Будешь меня мучить, дёргая за него, как тогда у клуба? – иронично вздевает бровь Максим.
– Пока не знаю… Вариантов много.
Мы лежим и болтаем, смеясь над собой и своими выходками, кажущимися такими нелепыми сейчас, в утренней неге блаженства. Все имеющиеся проблемы отступают куда-то на задний план и представляются далёкими и нереальными, будто их никогда и не было. А затем я слышу равномерную вибрацию звонка телефона, недоумевая, кто может звонить так рано. Кажется, звонит совсем неподалёку, хотя я не помню, чтобы доставала телефон из сумки и включала виброрежим.
– Это мой телефон?
– Да. Может, не будешь отвечать?
– Дай хотя бы посмотрю, кто звонит.
Максим встаёт и подаёт телефон, лежащий на столике возле дивана. Я вижу на экране улыбающееся лицо брата и надпись «Димка». Ой и не хочется же отвечать… Нажать «принять вызов» или не стоит? Палец замер в сантиметре от экрана.
– Уберём его куда подальше, – решает за меня Максим и выдёргивает смартфон. Я автоматически сжимаю руку и понимаю, что случайно нажала приём вызова. Всё, поздно метаться!..
– Ну привет, сирота казанская! – тон Димки не предвещал ничего хорошего.
– Это кто? – шёпотом спросил Максим.
– Это мой брат, Димка, – вздохнула я и положила телефон на подушку. Чувствую, сейчас меня ждёт ещё то представление. Всё внутри как-то сжалось, но я осмелилась спросить:
– С чего ты решил, что я сирота казанская?
– А вот это ты мне уже расскажи, с чего вдруг ты при живом старшем брате превратилась в сиротку? Ты что там устроила на бабушкиной квартире?
Ого! А он откуда так быстро узнал? Рассказал кто-то из старых знакомых, всё ещё живущих в том районе? Честно признаться, я думала, что у меня будет два-три дня на то, чтобы набраться духу и рассказать всё Диме самой. Но кто-то решил иначе…
– Да тебя по новостям показывали… Пожар в одном из спальных районов города, к счастью, старики и сироты не пострадали!.. – бушевал Димка, – и знаешь, кто там был в роли сиротки? Сидит несчастная такая, на своём стульчике, голову повесила…
– Дим, что ты придумываешь? – возмутилась я, а потом вспомнила пронырливую, бойкую женщину, сунувшую свой нос в сгоревшую квартиру, желающую взять интервью. От интервью я отказалась, но, видимо, эта мадам успела втихаря сделать пару снимков.
– Вот же наглая репортёрская морда! Дим, ты же знаешь, их хлебом не корми, дай только повод раздуть из мухи слона.
– И пожар они тоже раздули из ничего? Монтаж хочешь сказать? Витька уже подтвердил, что мы теперь погорельцы…
– Извини, – вздохнула я, – пожар был.
– Мне почему не позвонила сразу же? Да я чуть с ума не сошёл, когда это увидел! Тебя, дурёху, обыскался. Телефон включать разучилась?..
А вот это уже интересно. Телефон, кажется, я не отключала. Максим поднял голову со взъерошенными волосами, прошептав одними губами:
– Это я выключил, ещё вчера. Он в твоей сумке трезвонил без конца.
– Так, всё, – продолжал бушевать Димка, – пожила отдельно – и хватит. Вон чего учудила, спалила хату дотла, как только сама не погорела! Мало того, ещё и в букмекерской ночами ошиваешься! Я тебе сколько раз говорил, чтобы ноги твоей не было в этом приёмнике для неадекватов и неудачников. И не надо мне рассказывать, что там охранники сидят и смогут защитить в случае чего. Они только пузо своё чесать горазды!
Значит, Славик, мерзопакостное насекомое, всё же наябедничал брату… Максим внимательно прислушивался к гневной тираде Димы, подперев рукой голову.
– А вот тут я с твоим братом полностью согласен. Нечего тебе там делать.
– Живо говори, где ты сейчас находишься. Я в город въезжаю, тебя заберу – и чтоб от меня ни на шаг! – Дима был настроен очень решительно.
– Дима, мне пришлось комнату снять… на время.
– Никаких съёмных комнат. Вернёшься домой – и точка. Комната тебе нужна? Будет. Альбинино барахло перевезём куда-нибудь…
И тут подала сладкий капризный голосок моя ненаглядная сноха:
– Но, зая, мне для работы нужно много места и света!..
На пару секунд повисла тишина. Ох, сейчас кого-то прорвёт. Рыжий «зая» всем задаст жару. Я-то знаю, что когда братец трубит, как пожарная сирена, есть два запретных слова «нет» и «но». Они способны вывести его из себя в два счёта так, что мало не покажется. Когда Димка орёт, нужно произносить слов как можно меньше и уже после того, как он выдохнется, спокойно с ним разговаривать. Странно только, что Альбина за всё время знакомства ещё не поняла этой черты характера. Ни разу не орал он на неё, что ли?
– Места тебе мало? – голос Димки удалился.
