Моногамия. Часть 1 - страница 4
Аристократизм, воспитанность, изящные манеры — это стиль его существования, они в каждом движении, жесте, в каждой фразе, каждом взгляде:
— Привет! — улыбается.
— Привет.
— Не разбудил?
— Ну как сказать…
Я стою на пороге в коротких шортах и футболке, в которых обычно сплю, волосы распущены и не причёсаны, хотя встала я уже давно. Само собой, на лице нет косметики, а я без неё даже мусор не выношу!
— Можно войти?
— Входите.
Алекс входит в мой дом, на лице его исключительно взвешенная улыбка, в ней ни на йоту не больше радости от нашей встречи, чем того требует ситуация. Он идеально контролирует свои эмоции, управляет ими изящно, как парусником; я завидую, но не только, я копирую. Я как губка впитываю умения людей, которые преуспели больше меня в чём-либо. Меня не интересуют неудачники, я вижу только успешных людей, красивых, талантливых, трудолюбивых. Я учусь всю свою жизнь, сколько помню себя, люблю это и делаю исключительно хорошо — всегда была и буду отличницей.
— Я принёс то, что обещал! — протягивает пакет в красивой обёрточной бумаге.
— Забирайте обратно, я же сказала, это — лишнее! — возмущаюсь, но с необычайным для себя достоинством.
Я чувствую, как подражаю ему — это непроизвольно, просто я так устроена. Мой тон, моя манера смотреть и улыбаться идеально соответствуют его стилю, и я открываю для себя, насколько это приятно, буквально наслаждаюсь происходящим.
— Чем занимаетесь? — спрашивает, легонько облокотившись на столешницу.
— Чищу киви.
— Киви на завтрак?
— Почему бы и нет?
Вижу его взгляд, и он не скрывает истинных намерений — в нём очевиден интерес: стойкий, уверенный и лишь слегка сексуальный. Алекс смотрит только в глаза, этого требуют манеры, но хочет разглядывать моё тело, и я чувствую это, поэтому не отвожу своих глаз от его, не давая им возможности скользнуть вниз.
Однако элементарные принципы гостеприимства вынуждают меня предложить гостю кофе, мне приходится развернуться, и в то же мгновение краем зрения я замечаю, как мужской взгляд, наконец, поглощает мой стан — я была права. Чаще всего я права.
Аналитик по натуре и по призванию, я анализирую финансовое состояние компаний, рыночные риски, тенденции, разрабатываю стратегии и бизнес-планы. Я смотрю на мир сквозь призму своих профессиональных навыков: абсолютно всё, что происходит со мной, подвергается жесточайшему анализу. Я не романтик, я прагматик.
Помимо моей воли в моём мозгу уже выстроены таблицы причин навязчивого появления красавца в моём доме, а также карта возможных вариантов развития событий для меня. Вопрос в том, позволю ли я себе этого альфа-самца? Я не святоша, но замужем, и до этого момента в моей жизни не было ни единого достаточно привлекательного шанса изменять мужу. Кроме него, я не знала других мужчин вообще, мы вместе с ранней юности, почти с детства. Мои губы никто кроме него не целовал — это редкость, и в этом мой характер, мой темперамент. Но в этой точке нашего супружества мы почти не спим вместе — у нас затяжной кризис в отношениях, скорее даже стагнация. Быт вынуждает поддерживать контакт, однако близости, той, которая необходима для секса, между нам нет, и уже давно. В этот сложный период мы лишь формально муж и жена, однако под давлением ответственности за счастье общего ребёнка, а также являясь носителями восточного менталитета, где брак — это навсегда, невзирая на неудачи и ошибки семейной жизни, ни один из нас не думает о разводе. Я жду того счастливого момента, когда муж мой наконец проснётся и повзрослеет, поймёт, что по званию мужчины обязан взять на себя ответственность за семью, начнёт заботиться о главном её фундаменте, коим, как человек опытный смело заявляю, является отнюдь не любовь, а материальное благополучие. Вопреки увереньям романтичным, чувства разбиваются о быт, вянут под жаром раздражения, вызванного финансовыми проблемами.
Я всё ещё молода и привлекательна, но под гнётом несомой в одиночку ноши ответственности за семью и необходимости работать за двоих уже почти забыла об этом, растеряла свою женственность, едва успев её обрести; я так и не поняла, была ли во мне сексуальность.
А жизнь и молодость неумолимо спешат вперёд, и мне отчаянно хочется не упустить главного. Может ли это стать оправданием для измены? И если уж и привносить в свою жизнь развлечения, то не с кем попало! А рассматриваемый вариант вполне себе достойный, и что-то мне подсказывает, этот неординарно влекущий, буквально будоражащий моё сознание самец сможет мне доставить немало удовольствия…
Вопрос в том, каков его интерес? Меня сложно назвать красивой, скорее, я выгляжу привлекательно, но если очень нужно, могу выжать из себя даже эффектность. Я среднего роста, после родов не слишком худая, у меня не такие большие глаза, как хотелось бы, совсем не идеальный нос и тонковатые брови. Я часто меняюсь, но в этой точке моей жизни я — натуральная почти блондинка, ношу длинные светло-русые волосы. В плане внешности во мне объективно нет ничего выдающегося, ровным счётом ничего. Ну, разве что, мне повезло с фигурой, а главное с бёдрами. И у меня действительно красивые губы. На этом всё. Целеустремлённость и упорство — мои главные достоинства, ум — моя козырная карта, и вот этот незаурядный ум некоторые особо внимательные личности умудряются прочесть в моих синих глазах.
Однако я совершенно не умею соблазнять мужчин. Эта способность неожиданно проявилась лишь однажды в моей жизни — когда я соблазнила своего будущего мужа. Во всех остальных случаях, даже если она очень была мне нужна, призвать её больше не удавалось. Я не умею раскачивать бёдрами, взмахивать ресницами и томно трогать себя за волосы, почти не ощущаю своей сексуальности, хотя очень хорошо осознаю, что теряю в своей жизни. И как любая молодая женщина, живущая в чувственном вакууме с безразличным мужем, хочу познать её краски если не сполна, то хотя бы немного расплескать их на полотне моего существования.
