Я говорил, что скучал по тебе? - страница 63

Тут раздается стук в окно с моей стороны. Я отпускаю руку Тайлера и поворачиваюсь. По стеклу барабанит отец, того и гляди, расколотит его вдребезги.

– Если ты так мечтаешь поговорить со мной, то выходи из чертовой машины! – что есть мочи горланит папочка. Его глаза горят гневом.

– Мерзавец, – бормочет сквозь зубы Тайлер.

Теперь он стал более уравновешенным и не скажет это отцу в глаза. Нормальные взрослые люди не ведут себя как пятилетние дети, у которых отняли любимую игрушку. Тайлер открывает дверь и выходит.

Я распахиваю свою дверь и чуть не сбиваю отца с ног.

– Иден, ты с ума сошла! – вопит он.

Я не нарочно, просто он стоял прямо у двери.

– Ты хотела сломать мне бедро? – злобно шипит он.

Я уже начинаю забывать, как звучит его нормальный голос. В последнее время он только орет, шипит и сквернословит.

– Нет, – отвечаю я, захлопывая дверь и подходя к Тайлеру, – я стараюсь вести себя вежливо. Попробуй для разнообразия и ты.

– Вежливо! – взвывает он, закатывая глаза, как будто я прошу бог весть о каком одолжении.

Неужели так трудно взять себя в руки? Прекратить злиться и спокойно выслушать меня? Очевидно, да.

– Да, вежливо, – вмешивается Тайлер, и я бросаю на него предостерегающий взгляд. «Пожалуйста, не надо устраивать скандал», – мысленно прошу я. И он меня понимает. – Хотя бы с Иден…

– Ой, посмотрите, кто к нам пожаловал! – Отец складывает руки на груди и делает шаг к Тайлеру. – Малолетний наркоша, который увез мою дочь в Портленд!

Я собираюсь с силами и делаю несколько глубоких вдохов. Злость – плохой помощник.

Тайлер поджимает губы и отходит в сторону.

– Я не к тебе пришел, Дейв, – невозмутимо говорит он. – Я уже сказал тебе то, что считал нужным, но ты не понял, и я не собираюсь тратить силы на то, чтобы тебе понравиться. Я приехал поговорить с мамой и Джейми.

Отец таращит глаза, а Тайлер, ободряюще улыбнувшись мне, идет к входной двери. Во взгляде отца мелькает разочарование. Он надеялся, что Тайлер сорвется и его презрение будет оправдано. А на самом деле у отца нет никаких причин ненавидеть Тайлера, потому что он изменился. Единственный его неблаговидный поступок за последний год – когда он сказал отцу, что между нами ничего нет. Впрочем, это не считается – мы и сами так думали.

Мы молчим. Тайлер уходит. Я знаю, что он страшно волнуется. Элла смотрит на нас через окно гостиной, а Джейми с Чейзом наблюдают за происходящим из моей комнаты, однако отскакивают от окна, увидев, что я их заметила. Тайлер исчезает в доме.

– Пап, – я поворачиваюсь к стоящему передо мной человеку. У меня болит в груди. Он мой отец, я должна чувствовать к нему любовь, но я ее не чувствую. – Нам надо поговорить. По-настоящему.

– Мне не о чем с тобой разговаривать.

– Очень жаль, потому что я многое хочу тебе сказать.

Я поворачиваюсь к дому и иду к двери. Он издает тяжелый стон и неохотно следует за мной – понял, что от разговора не уйти.

Мы молча заходим в гостиную. На краешке дивана сидит Чейз, нервно теребя руки.

– Привет, а где мама с Тайлером?

– В кабинете.

– А Джейми?

– Тоже там.

У Чейза грустный вид, словно ему отчаянно хочется принимать участие в событиях, а его постоянно выпроваживают, считая маленьким. Он ничего не знает о трагическом прошлом семьи. Элла всегда считала, что правда повредит ему сильнее, чем ложь.

– Вы собираетесь скандалить? – спрашивает он. – Не надо, я устал от скандалов. Давайте лучше поедем все вместе во Флориду.

– Мы не будем скандалить. – Я намерена быть спокойной и собранной, хотя могу взорваться, если отец выведет меня из себя. – Мы хотим поговорить и кое-что решить.

– А потом мы с мамой отвезем тебя и Джейми во Флориду, – неожиданно мягко добавляет отец, улыбаясь Чейзу.

Это злит меня еще больше. Как он может быть таким добрым с Джейми и Чейзом и так ненавидеть нас с Тайлером? Они даже не его дети! Я – его дочь!

Чейз от радости чуть не падает с дивана. Он бредит солнечным штатом с самого Рождества. Его лицо озаряется восторженной улыбкой.

– Правда?

– Обязательно поедем, – кивает отец. – Но только если ты сейчас побудешь здесь и дашь мне спокойно поговорить с Иден. Договорились, приятель?

Чейз энергично кивает, находит пульт и включает телевизор. Потом усаживается на диван, стараясь сделать вид, что страшно увлечен происходящим на экране и не обращает на нас никакого внимания.

Мы выходим из гостиной, и я смотрю на отца. Улыбка пропала, на его лице вновь застыла недовольная гримаса.

– На кухню? – предлагаю я.

Не хочется идти наверх, чтобы не отвлекать Тайлера с Эллой.

В кухне отец останавливается с другой стороны стола, опирается руками о столешницу и нетерпеливо барабанит по ней пальцами, выжидающе глядя на меня.

– Садись, – прошу я.

Я хочу контролировать ситуацию, а это нелегко, когда такая махина нависает над головой.

– Не буду садиться, – отказывается он.

– Садись, – повторяю я.

Его удивляет твердость в моем голосе. Я полна решимости, и, видимо, он это чувствует, потому что сдается – испустив тяжелый вздох, выдвигает стул и садится, принимая свою любимую позу.

– Ладно, Иден, что ты хотела?

Я изучаю выражение его лица. Теперь, когда с нами нет Тайлера, отец заметно спокойнее, хотя в глазах сквозит раздражение. Я не понимаю, как мы до этого дошли. Когда-то мы были неразлейвода. Он казался мне лучшим папой на свете. Я считала дни до его выходных, потому что знала: он уже придумал что-нибудь интересное. Сейчас все изменилось. Моя поездка в Санта-Монику три года назад должна была помирить нас, а получилось все наоборот.