Нужным быть кому-то (СИ) - страница 24
Суббота получилась ударная, посадили всю картошку. Приехал Федяка и его младшенький Никита, такой же высокий как все Шишкины, только худоват, но в шестнадцать лет выглядевший постарше. Лёшка без устали кидал в лунки картошку, изредка поглядывая на детей — те, высунув языки от усердия, старательно сажали свеклу, морковку, какие-то бобы — все были при деле.
В обед сделали перерыв, и опять же Лёшка старательно поджигал приготовленные в бане на растопку щепки и бересту. Часов в пять приехал Калинин и с ходу включился в посадку, отправив пацанов отдыхать, те с гиканьем понеслись прокатиться.
Девчушки же помогали бабе Тане и Вале — мыли овощи для салата, старательно чистили чеснок, баба Таня незаметно поручала им какие-то мелкие, но полезные дела.
— Процесс пошёл, — пошутила Валя.
— Чем раньше научатся, тем легче, в жизни все пригодится! А как иначе?
Неделя проскочила незаметно, за ней потянулась другая, лето в этом году, похоже, спешило вытеснить весну, дни стояли жаркие, деревенская ребятня пропадала на речке — галдеж слышался до самых сумерек.
Палыч как-то незаметно для себя и деревенских стал абсолютно своим, к его приезду всегда была приготовлена сытная деревенская еда.
— Набаловали вы меня с бабой Таней, — говорил он Вале, осень наступит, ведь взвою!
— А мы тебя, милок, и не гоним, ты мне совсем родной стал, где пять сынов, там и шастой сгодится, — она упорно говорила некоторые слова неправильно, — тем более, что некоторых и не заманишь домой!
Калинин привез ограждения для лягушатника, и Лёха со спокойной душой стал плавать подальше — дети были в безопасности. Дед Иван потихоньку выправлялся, грозился приехать в деревню — Лёшка от этих известий совсем успокоился, с нетерпением ждал деда и каждый вечер обстоятельно и долго разговаривал с ним. Все трое загорели, Лешка немного поправился, дети вели себя замечательно.
Валя совсем не жалела, что их взяла, девчушки под руководством бабы Тани старательно чистили картошку, резали яйца и овощи на салат, поливали свои грядки, мыли свои тарелки и чашки, стали намного бойчее.
Лёшка с бабой Таней придирчиво выбирал варианты домика на лето — на выходные дед должен был приехать, если врач разрешит. Дед Ленин радовался, глядя, как его безбашенный Матюха под влиянием Лёшки становится взрослее и разумнее, стучал по дереву и плевал через левое плечо.
Валя же стала ловить себя на мысли, что воспринимает Палыча как что-то очень нужное ей, даже необходимое!
— Мда, мать, весна что ли на тебя действует так? — иронично подумала про себя.
Глазастая баба Таня выдала ей:
— Валюшка, а ведь из вас с Володей вона какая замечательная пара складывается, он мужик жизнью битый-перебитый, да и ты лиха хлебнула. Он-то с тебя глаз не сводит, когда думает, што никто не видит! Мне уж дюжеть он нравится, будь я помоложе… ох и развернулася бы… Я мужиков всегда оцениваю не по красе, не по деньгам, а по надёжности! Так он как раз такой и есть, истинно, как за каменной стеной за ним, приглядись-ка к нему получше, да не упусти. Ирка-то вон как круги нарезает вокруг по его приезду-то!
И впрямь, соседка Ирка резко изменилась, привела себя в порядок, сделала стрижку, перестала ходить в замызганных одёжках, почти не материлась… Ленин, встретив её первый раз в таком виде, вытаращил глаза:
— Ир, ты какая красотка-то стала! — Потом не выдержал, — в магазин-то к вечеру одна не ходи — умыкнут гастарбайтеры такую кралю-то!
— Тьфу на тебя, вечно ты всё опошлишь!
— О, и культура речи появилась, не к добру это, наверное, к перемене погоды, лучше, конечно, к теплу бы…
Через пару дней случилось +30. И вытирая мокрый лоб, Ульянов всем говорил, что виновата Ирка.
— Иван Игнатьевич! — радостно встретила его секретарь, — с выздоровлением! Я так рада! — и он знал, что она говорит от души, долгие десять лет Катерина была неизменно рядом. Имея своих уже взрослых внуков, она много подсказывала и помогала оглушенному гибелью родных Ивану.
— Как ребятишки?
— Не поверишь, по телефону сплошной восторг: «Деда, тут лучше чем на море!» Вот, завтра поедем навестить, они там домик в аренду на лето присмотрели, если всё срастется, перевезу туда Марь Иванну, и пусть до конца августа живут там. Лёшка рыбаком заядлым становится, уловом хвалится, купаются вовсю! — говоря это, Козырев улыбался.
А Катерина скрестив под столом пальцы, тихо радовалась, что оттаивает их старлей!
Фелицата подробно и обстоятельно отчиталась за каждый день — всё было в порядке, Иван же поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется, впервые(!!!!) за все время, вникать, а зудит внутри от желания поскорее увидеть своих Козырят.
Естественно, Феля была в курсе Лёшкиных уловов — он звонил ей отдельно — и у неё даже небольшая ревность появилась в душе, но Лёха неизменно в конце разговора говорил:
— Пока, Феля, я тебя люблю, не сомневайся!!
Иван поинтересовался, что с Вершковыми:
— Малыш с Бабушкой отдыхают в санатории, а Марина Николаевна… Кириллов над ней трясётся. Ну, да, он сам тебе скажет, что и как!
Полдня пролетели быстро, Палыч аккуратно и незаметно, найдя причины, сумел избавиться от недобросовестных охранников, осталось решить, что делать с «засланным казачком». По этому поводу Козырев договорился о встрече с главой концерна, старым приятелем, Горшковым. Решили встретиться в небольшом ресторанчике «Элегия», где хозяином был давний знакомый и сослуживец Козырева, и можно было откровенно говорить, не боясь прослушки.
