Нужным быть кому-то (СИ) - страница 41
Вот и летел домой Горшков с нетерпением — оказывается он здорово соскучился по своей уже почти семье. Холодила где-то внутри тревога, боялся Лихо, если честно, что не примет его Марина, но очень надеялся на Саньку и бабу Лену.
Двадцать первое июля, Казанская, выпало аккурат на пятницу. С утра съездили в Аксеновку, отстояли службу, отец Федот после службы поздравил «нашу замечательную Татьяну Макаровну с юбилеем! Многая лета!!»
Довольные приехали назад — возил Ульянов, а дома ждал шурум-бурум. У калитки «баушку» перехватил внук Людмилки — Тимофей:
— Баушка моя старшенькая, как я по тебе соскучился!!
Правнук пошел в Шишкиных и в двенадцать лет был выше «баушки» на целую голову:
— Тише, медведище сибирский, задавишь ведь меня!!
— Я, знаешь, как по тебе и Каменке скучал!!
— Тимоха, дай маманю обнять, ишь прилип! — громогласная, крупная Людмилка, нежно и тихонько обняла бабу Таню.
— Ох, мамка моя, я возле тебя опять дитём становлюсь!!
Пока разбирали сумки, к дому подъехало такси.
— Батюшки! Сара приехала!! — баба Таня шустро выскочила на улицу. Из машины вылезли Сара с Кларой, а с переднего сиденья Илья, которого из-за огромного букета не было видно…
— Гости мои, заморские, как славно, что приехали, я ждала. Но сомневалася, мало ли чего! Ой, Илюша, куда ж такую страсть-то цветов? Люд, давай-ка ведро под такую красоту!!
С проулочка бегом бежала Валя, Илья рванулся ей навстречу, они долго стояли обнявшись, затем Валя расцеловала Сару и Клару и потащила их к себе, отдохнуть с дороги.
— Пап, мне столько надо тебе рассказать, как я рада, что ты приехал! — Илья же с нежностью смотрел на дочку и любовался её сияющим видом.
— Баба Таня, мы как — сами поедем к парикмахеру или сюда вызовем?
— Не, тута спокою не дадут, вот-вот Колька нагрянет, а он, сама знаешь — ураган. Людмилка, ты на хозяйстве останешься, Ванюшка всё что надо на турбазу оттащил, они с Федякой меня от всего отстранили. Собирайся, Валюшка, поедем марафет наводить. Пойду оденуся!
Валя, не отпуская руку отца, повела его в дом, и шепотком, загадочно блестя глазами, сказала ему:
— Пап, у меня есть огромный секрет, ты сможешь пока никому-никому, ни слова?
Тот засмеялся:
— Зуб давать?
— Нет, но секрет страшно секретный!!
— Даю слово!!
— Пап, ты к апрелю дедом станешь!! — У Ильи ослабели ноги, и он сел на стоящий рядом диванчик.
— Неужели правда? — он неверяще смотрел на дочку, та молча кивала головой.
Илья протянул ей руки, подождал пока она присядет, обнял и прижался подбородком к макушке:
— Доченька, ты мое счастье!! Я и мечтать не смел о детях даже. А теперь ещё и внук будет!! А папа у нас кто?
— Папа к вечеру прибудет, мы же только вас и ждали, он весь извелся, что никак не поженимся, он тоже не знает такую новость!
— Ох, как славно! Мы с бабулей волновались, что наша девочка всё одна и одна! Сара Львовна теперь встряхнется — правнук будет, она последний год что-то прибаливать стала. А после такой новости…. Девочка моя, как же я тебя люблю!!
С улицы шумнула баба Таня. — Пап, вы тут немного без меня побудьте, управитесь, стол накрыт, где что лежит, ты знаешь. Я обещала бабе Тане съездить.
— Хорошо, ждем тебя!
Валюшка ускакала. Илья, накормив и отправив «девочек» отдохнуть, вышел на крыльцо, постоял пару минут:
— Илюха!! Кого я вижу!! — от калитки Шишкиных заорал Ленин. — Иди скорея! Обнимемся!
Подъехали два пацана на великах.
— О, а это Валюшкин лучший друг — Лёха!
— Наслышан, наслышан, — улыбнулся Илья, пожимая протянутую другом руку.
Лёшка тоже разулыбался:
— Мне Валя про Вас много рассказывала, и Вы на неё похожи!
Что-то забрав у Ленина, мальчишки умчались, прихватив с собой сибиряка Тимоху.
— Ух, к вечеру все Шишкины соберутся. Каменке веселая ночка предстоит!
Суета, шутки-прибаутки, Илья с огромным удовольствием включился в этот водоворот. Приехал Ванюшка, шумно и громогласно наобнимался со всеми, загрузил два стола, забрал с собой Илью… а на турбазе всё кипело: расставлялись столы, укладывали широкие доски на табуретки, чтобы всем хватило места, ребятишки украшали площадку перед входом, тут должны быть танцы. Леха и Матюха с мужиками отгораживали место для салюта, в небольшой комнате Тома с одинаковыми девчушками раскладывала цыганские костюмы, все были при деле, и к четырем часам всё было готово.
Поехали домой. У Шишкиных во дворе высокий, крупный, явно Шишкин, мужик на всю улицу шумел:
— Маманя, дай я тебя обниму как следует! Выходи, в доме тесновато будет!
— Колька, тебе же сорок скоро, а ума всё нету! — выходя на крыльцо, проворчала баба Таня — он схватил её в охапку:
— Я тебя тоже люблю! О, какая ты у меня красивая!
Маманя притворно сердясь сказала:
— Поставь уже меня, дай с девками поздороваться! — девки-снохи смеялись в сторонке.
— Где ж Еленка-то?
— Она сразу на турбазу поедет. У неё самолет по метеоусловиям задержался, не волнуйся, уже прилетела и едет сюда.
К шести часам поехали большой толпой на турбазу. У входа в зал стояли гости и ждали именинницу — принаряженные Шишкины: Петр и Федяка, невысокая, но по обличью явно Шишкина, женщина и внуки, правнуки и снохи.
Все окружили нарядную и торжественную Макаровну… поцелуи, объятья…
— Танька, хватя уже, винцо прокисня, за аменинницу надоть выпить! — Шустрый, лысоватый дедок нарушил процесс обниманий.
— Вот, прохиндей ты, Васька! — В тон ему ответила баба Таня, — айдате за столы!
