Нужным быть кому-то (СИ) - страница 84
— Даст, наверное.
— А чё, я вот подумал, может, меня крёстным возьмут? Я наверное, хорошим крестным для пацана стану? Продвинутый вырастет Лексей Владимирович!
14
К обеду у роддома собралась приличная компания: все взбудораженные Козыревы, торжественная баба Таня, Феля, Клара, поминутно вытирающая глаза, взволнованный дед Илья, прилетевший ранним утром, подъехал Ванюшка с Горшковыми, последним влетел, взмыленный, с огромным букетом, Макс.
— Чуть не опозорился, проспал малость!
На крыльце роддома появилась слегка бледная Валюшка, а за ней осторожно шагая и неся своего такого долгожданного сыночка, казалось, не дыша, вышел Калина. Все заорали, громче всех старался Макс.
Валю окружили, зацеловывая, а Калина с величайшей осторожностью положил сына в протянутые руки деда.
У обоих мужиков увлажнились глаза — Илья бережно и нежно прижал к себе сверток со спящим малышом:
— Я вам так благодарен за Алёшеньку!!
Счастливая Валя, смеясь, воскликнула:
— Вы, похоже, все цветы скупили в Москве? Спасибо, я так рада, что вы у нас есть!!
Поехали к Калининым, там девчушки затормошили Валю:
— Когда можно будет поиграть с маленьким Лёшкой? Узнав, что летом в деревне, успокоились.
Оставив спящего внука на попечение деда, тот категорически не желал отходить от малыша, пошли на кухню, где уже был приготовлен праздничный стол — суетились Марь Иванна и баба Лена, добавляя последние блюда.
Посидели недолго, Вале надо было отдохнуть, посмеялись над велосипедом — подарком Макса:
— Чё ржете, у космонавта цель будет, побыстрее вырасти, на велике погонять!
Лёшка сиял как начищенный пятак:
— Валя, скорее бы лето, в деревне с мелким гулять буду точно!
— Так, пока все здеся — через две недели Пасха, где кто будете? — спросила баба Таня.
— Как где? — удивился Макс, — конечно у тебя? Ты там прикинь, чё надо купить, яйца, там, куличи… я привезу.
— Дубина ты городская. Кто ж в деревню яйца возит? А куличи магазинные… грех прямо, сама буду печь, только в помощь мне Лена, приедешь ли?
— И я приеду, — тут же откликнулась Феля.
— Э-э-э, бабуль, без меня не смей, я на подхвате буду.
— Ох, внучок, без тебя точно ничё не получится! Формов вот надо докупить только, народу-от больше стало у нас.
— Каких формов?
— Для куличей!
— Нарисуй, каких и сколько — привезу сразу, как прикуплю, а всякие изюмы-ванилины нужны? Я видел — в куличах есть изюм и ванилином пахнут?
— Нужны, нужны.
— Сколько килограмм?
— Ой, заставь дурака Богу молиться — весь лоб-от разобьет.
— Ты не умничай, одевайся и поехали за твоими формами и всякой прочей лабудищщей.
— А и то, поеду-ка я сама посмотрю формы-от, купишь чё ни попадя! — Вот так, беззлобно переругиваясь, ушли баба Таня с Максом.
Выглянул из комнаты дед Илья:
— Валюш, малыш просыпается, кряхтит!
— Иду!
— Валечка, девочка моя, я недельку буду здесь, ты уж не обижайся, но я хотел бы все эти дни возле внука как можно больше побыть. Не суждено мне было узнать радость отцовства до двадцати твоих лет, но очень хочу наверстать, хотя бы дедом. Это же такое непередаваемое ощущение, держать маленькое чудо в руках! Доченька, я теперь самый счастливый дед на земле!
Лешка-маленький закряхтел, пискнул и разразился каким-то гневным воплем.
— О, правильно, сынок, голос и должен быть командным! — так же счастливо глядя на ребенка, воскликнул папа.
Дед Илья всю неделю не отходил от внука — помогал купать его, не понятно было, кому больше нравится купание — деду или внуку. С огромным удовольствием брал его на руки, а когда его «спящая капелька» улыбнулся во сне, совсем растекся лужицей возле внука. Разговаривая с Сарой, непрерывно восторгался:
— Мама, ты не представляешь, он такой крошечный, маленькие ручки, ножка, стопа — с мой мизинец, но такой славный!! Забавно так бровки хмурит, когда спит, может, что-то плохое снится? А я потихоньку дотронулся до лобика, погладил и начал шепотком говорить, что все его любят, смотрю, перестал хмуриться, а у меня вместо сердца желе какое-то. Это такое, не подберу слова… ему десять дней, а я безумно люблю этого каплюшного мужичка!
Прабабка собирала чемоданы, должна была прилететь к Дню Победы, седьмого.
— Я прикину на месте что и как, у меня в запасе есть много отгулов, как здесь говорят, приеду к внуку, это такое счастье видеть, как крошка растет. — Илья каждый год отправлялся в путешествие по миру, побывал во многих чудесных уголках Земли, но внук перевесил все красоты мира.
Улетал он с такой неохотой:
— Сердце мое и так было рядом с тобой, доченька, а сейчас — полностью у вас осталось! — он просто помолодел, его глаза светились восторгом. — Я десяток лет, точно, сбросил. Звонить буду каждый день, даже не говори, что дорого, внук у меня один! А я бы и не против девчушки был. Вов, ты подумай, может, стоит? И Лешеньке веселее, а я тогда точно брошу все и буду жить для внуков?
— Пап, Лешику только две недели будет, а ты уже про внучку речь ведешь!
— В перспективе, дочь, в перспективе, да и чего тянуть?
А в Каменке кипели приготовления: удивил дед Вася, который вспомнил, что когда-то по молодости умел «плесть из лозы корзинки-от», попросил Федяку съездить с ним до району, нашел там стародавнего знакомого, который занимался плетением, выпросил у него прутья, заготовленные заранее и засел над корзинками.
Баб Таня, готовилась печь куличи, яйца для покраски отбирались тщательно, «чтобы размеру были одинаки», в Чистый Четверг водитель Козырева привез помощников — Фелю, бабу Лену и девчушек. И закипела работа — сначала яйца сварили, а потом началось самое главное, окраска — так сказать, мастер-класс от бабы Тани. Она не признавала никаких красок, кроме луковой шелухи. Послав девчушек нарвать листьев вылезшей петрушки, каких-то листочков другой травки, начала обматывать приложенные к яйцам узорные листочки нитками, затем опустила из в приготовленный отвар луковой шелухи, подержав там, вытащила, и девчушки с восторгом увидели узорные яйца. Отвар шелухи был в трех кастрюлях, разного цвета, и яйца соответственно получились трех цветов.
